Мой комикс, в который я вложил очень много сил, времени и денег. Прошу всех высказать о нём своё мнение. Продолжение скоро будет)

Автор идеи, режиссёр и спонсор — я. Художник — Crokokill. 

Я хочу постараться писать такие зарисовки хотя бы раз в пару дней. И для иллюстрации мира, и для улучшения навыков (хотя, думаю, когда продолжу историю о Егоре и Хутхе, зарисовки пойдут реже)

Эта сцена расскажет о том, как жители мира Идрий получают магические способности.

***

Раскольный зал был небольшим: шагов двадцать в длину и вдвое меньше в ширину, но пол и стены украшала мозаика, изображающая таинство раскола души, а колонны у раскольного круга обвивала золотая лоза.

Дверь в зал отворилась, и в зал вошёл девятилетний мальчик. Он сделал два робких шага и вздрогнул, когда дверь со стуком закрылась.

Мастер душ Лейра уже осмотрела ребёнка. Его душа была полна пламенем, и ритуальное одеяние отражало это. Неуверенность и запуганный взгляд выдавали в нём простолюдина, которому предстояло стать кебетом.

Лорд Иревим, пришедший сюда вместе с Лейрой немногим раньше, шагнул навстречу мальчику:

— Тореп, проходи сюда, — он взял ребёнка за предплечье, и подвёл его к раскольному кругу. — Вставай в центр. Да, вот так.

— Вы готовы, Иревим? — спросила Лейра, когда лорд занял своё место слева от ребёнка.

— Да.

Лейра кивнула, закрыла глаза и взглянула на комнату через орфен. Душа мальчика, цельная, гладкая, как яичная скорлупа, переливалась красным и жёлтым. Лейра взяла под контроль окружающий орфен, и принялась прощупывать душу ребёнка. Она легонько постукивала, как ювелир простукивает драгоценную жеоду, в поисках трещин. Они есть в каждой, даже самой крепкой душе. Наконец, нашла. Она сильнее ударила, и на скорлупе появилась видимая трещина. Будто издалека, ушей Лейры достиг вопль боли. Ещё удар, и трещина разошлась в стороны, обнажая янтарно-рубиновое нутро души.

Пришло время накинуть поводок. Лейра протянулась к Иревиму, и проткнула душу лорда. Из раны лазурной струйкой полился орфен. Лейра поддела эту нить, вплела её в душу мальчика, пустила по ней силу, и навсегда вплавила повод души.

Закончив, она открыла глаза и утёрла пот. Ребёнок без чувств лежал в раскольном кругу.

— Отныне ты кебет. Служи хорошо своему господину, — сказала она ему ритуальную фразу, не обращая внимания на то, что мальчик не может её слышать.

***

Ниже секция лороведения для тех, кому интересно узнать об устройстве мира

Орфен — это первичная суть. Он источник энергии, он же — источник материи.

Души — это сложные орфеновые структуры. Именно души источник сознания во Вселенной Нохагорота.

В Идрие души людей имеют прочную оболочку, которую принято называть скорлупой души. Эта скорлупа защищает душу от агрессивного воздействия внешнего орфена, но она же не позволяет человеку с ним взаимодействовать. Чтобы человек мог взаимодействовать с орфеном, скорлупу души необходимо расколоть.

Раскол души — только первый шаг в овладении магическими силами. Если сразу же не начать обучение, и бросить расколотого на произвол судьбы, он погибнет, так как его душа остаётся беззащитной.

Несколько предметов, которые могут понадобиться настоящему Monster Hunter`у.

1. Масло могильщика: густое зеленоватое масло из трав, святой воды и вареной плоти для охоты на нежить (нанесения ей урона).
2. Огненный Каратель: темный порошок, сделанный из обожженной кости и угля для охоты на демонов.
3. Листва Арастора: ярко-бирюзовое масло, приготовленное из крови фей и листьев некоторых деревьев, используется для привлечения монстров, живущих в лесу.
4. Разрушитель Камня: двуручная булава из оникса и метеоритного железа - для охоты на элементалей, оружие +2, которое наносит элементалям земли и камня двойной урон.
5. Холодное пламя: масло, используемое для охоты на огненных элементалей и водных монстров. Сделано из зачарованного льда, который затем кипятится и превращается в голубую жидкость. Любое лезвие с этим маслом испаряет воду, к которой прикасается.
6. Холодный клинок: клинок из холодного железа, используемый для охоты на различную уязвимую к ней нечисть (в зависимости от сеттинга и воли Мастера).
7. Руны Откровения: 3 руны, которые, будучи нанесены на стены или пол, показывают любых невидимых существ, находящихся в области между ними.
8. Крики Рикерла: маленькая деревянная кукла с руной жизни на груди, активируемая определенным словом. При активации кукла начинает истерично кричать некоторое время. Используется для нарушения концентрации магов.
9. Золотой туман: магический туман, хранящийся в бутылке, сделан из расплавленного золота. Предотвращает исцеление любого существа, которое его вдыхает.
10. Цена правды: золотая монета с заклинанием, разрушающим иллюзии. Когда обнаруживает простые иллюзии поблизости от владельца, то монета тут же ломается.
11. Ожерелье баланса: ожерелье из священного символа и серебра. Указывает, есть ли поблизости нежить.
12. Кровь мучеников: кровь, взятая у кого-то, кто добровольно умер за других. Можно вылить на землю, чтобы создать барьер, который не могут преодолеть некоторые сверхъестественные существа. Также может обжечь демонов или нежить, прикасавшуюся с нею.

1) Огромные стены окружают город с массивными воротами, у каждых ворот есть имя и захватывающая история. Сразу две колесницы могут разъехаться наверху стены или даже участвовать в гонках.

2) Могучий зиккурат, возвышающийся над городом, посвященный богу-покровителю города. Используется для важных празднеств, коронаций и других мероприятий. Некоторые говорят, что боги посещают храмовую комнату наверху. Лучшее, что могут сделать правители, — это ремонтировать и поддерживать это чудо в надлежащем виде.

3) Огромная мраморная гробница выдающейся красоты с удивительными садами, водоемами и храмом смотрителей. Внутренние помещения запечатаны и наполнены смертельными ловушками, поддерживаемыми магией и духовенством.

4) Большое здание суда с древними юридическими документами, множеством судебных залов и копиями старых законов, переданных богами. Большая статуя бога закона занимает почетное место в главном зале.

5) Большой садовый комплекс со множеством двориков для отдыха, красивых мраморных статуй, небольших водоемов, обрамленных зеленью, и зданием травников.

6) Огромные амбары для хранения продуктов и цистерны для воды в пустынном городе, на случай голода или сопротивления осадам в течение многих лет. Некоторые из них являются частью гробниц или храмовых комплексов, и доступ к ним возможен только в худшие времена.

7) Великая кузница, где сотни мастеров работают и экспериментируют с новыми сплавами, изготавливают лучшее оружие и доспехи и привлекают для работы новых знаменитых кузнецов.

8) Большой банный комплекс с огромными роскошными бассейнами для всех сословий и модельнями, для инициаций и ритуалов очищения.

9) Ароматные сады. Знаменитый район красных фонарей с храмами любви, тут много борделей с тщательно ухоженными наркотическими цветами, дорогими винами и прекрасными наложницами. Из садов выпускают на продажу знаменитые ароматические масла и мази.

10) Пригород полон идолов, святынь и зданий народов, живших до современной цивилизации, которые остались частью города. Много длинных запечатанных камер, туннелей и реликвий из этого прошлого. Как пример: народ рыболюдей, лизарды или лягушачий народ.

Чэнь Гуй и Дун Гоу проживали в Лояне. Дома их стояли по соседству, и дружили Гуй и Гоу с малых лет. Даже полноправными хозяевами в своих домах стали они практически в одно и то же время, с разницей всего лишь в пару месяцев. Оба сочли, что это – знак от небес самый верный. И ничего удивительного не было в том, что когда у семьи Дун родилась дочь, а у семьи Чень– сын, оба приятеля ударили по рукам, что быть их детям вместе.
Мальчик Чень Фа и девочка Дун Баожень знали, что предназначены друг другу. Даже когда молодые подросли, они то виделись на празднике фейерверков, то говорили друг с другом через щель в стене, что отделяла два сада. Чэнь Фа был красивым и умным юношей, которому прочили удачу при экзаменах, а Дун Баожэнь была мила, стройна и легка. «Талантливый юноша и красивая дева» не могли не полюбить друг друга. И хотя такие встречи и разговоры нежелательны, молодые не видели ничего предосудительного в том, чтобы общаться, и даже обсуждать их совместное будущее. Ведь они знали, что предназначены друг другу.

Шли годы, и получилось так, что дом Чень беднел и приходил в упадок. Чэнь Гуй был хорошим и честным человеком, но слишком уж наивным. Несколько раз мошенники обманывали его. И однажды, когда потерял он крупную сумму денег, слег от огорчения, и больше не встал. Еле еле рассчитались с долгами и смогли устроить достойные похороны,а Чэнь Фа пришлось взять на себя заботу о матушке и трех младших братьях. Но, увы, связки монет утекали туда и сюда, пришлось распродать даже практически все имущество, а друзья испарились как роса жарким утром.
Дом Дун, напротив, становился все более зажиточным и обрастал влиятельными связями. Дун Гоу показал себя неплохим дельцом и богатства семьи приумножались быстро.
Так и настало время, определенное соседями для свадьбы молодых. Но Дун Гоу уже и не думал выдавать дочь замуж за обнищавшего Чэнь Фа. На примете у него был богатый дом виноторговца Ли, куда он и собирался отдать девушку. Дун Гоу вовсе не был плохим или злым человеком, но пререканий не терпел, поэтому и слушать не хотел о давней клятве, раз он сам решил ее нарушить. Он приказал дочери готовиться к свадьбе и был уже выбран удачный день. Стену между своим и соседским садом он велел проверить и заделать все, даже самые малейшие трещины, а в самом саду поставил охрану. Баожэнь не посмела перечить отцу, но от огорчения и любовной тоски слегла и не поднималась с постели. Лишь раз в день можно было заставить ее выпить чашку теплого бульона для поддержания сил. Отец же и слышать не желал о «любовном недуге». Но переговоры о свадьбе пришлось отложить.
Чэнь Фа пытался воззвать к совести соседа, и даже обратился к судье в местную управу, но тот не пожелал портить отношения с богатыми семьями и вынес решение не в пользу юноши. Опечаленный Чэнь Фа не представлял, что ему предпринять еще.

Надо сказать, что в раннем детстве, однажды, выйдя в сад, Баожэнь увидела девочку своего возраста, которая была одета красиво и опрятно. По манерам и внешности явно было видно, что чужая девочка не простого рода. Та назвалась Седьмой Ван, и сказала, что живет ее семья в конце улицы. Также попросила никому не говорить, что она здесь
-Мои родители очень строгие. Если узнают, что я пробралась в чужой сад без разрешения – заругают и больше мне из дома не выйти. А там так скучно. Все мои шесть сестер слишком взрослые и играть совершенно не с кем.
Баожэнь тогда обещала ничего не говорить, и девочки проводили время в играх и беседах. Ван оказалась невероятно ловкой и умела показывать фокусы лучше, чем заезжие актеры. Баожэнь и Ван очень привязались друг к другу, и горько было Баожэнь, когда однажды ее подруга сказала, что вся их семья вынуждена уехать на неизвестно какое время. Лишь много позже, сопоставив некоторые факты, Баожэнь поняла, что Седьмая Ван была явно не человеческого рода. Ибо дом на конце улицы вот уже несколько десятков лет стоял пустым, да и раньше жили в нем не Ван а Суй. А в то время, когда Седьмая Ван сказала, что должна уехать, как раз появился в городе даос, известный тем, что помогал избавляться от нечисти. Но, поскольку никаких вредных последствий общение с Седьмой Ван для Баожэнь не принесло, то девушка не стала ничего говорить об этом.

На самом деле Седьмая Ван принадлежала лисьему роду, и семья ее вынуждена была бежать из Лояна, опасаясь даоса. Прошло время и Седьмая Ван решила вернуться, но уже одна. Первым дело разузнала она о плачевном состоянии своей подруги, которую помнила до сих пор. Решила лиса помочь влюбленным соединиться, отплатив тем самым за всю доброту Баожэнь. К сожалению, Седьмая Ван сама была еще очень молода, и не так сильна в магии по лисьим меркам. Но, как известно, лисы отличатся прежде всего своей хитростью и изворотливостью. И хотя у многих из них нет силы божеств или демонов, но вполне они могут одержать победы и над теми и над другими.
Седьмая Ван втайне понаблюдала за Чэнь Фа и пришла к выводу, что человек это необычайный и судьба должна поднять его высоко. Но как не гадала лиска( а она была прекрасной гадальщицей) все выходило, что судьба высокая ждет Фа только через несколько лет. А бедняжка Баожэнь просто не продержится столько. Седьмая Ван даже обратилась к своей самой старшей сестре – Госпоже Первая Ван, которая стала уже Небесной Лисицей. Та, покачав головой, пожурила сестричку, но все же смогла справиться о судьбе Фа у Господина Северного Ковша, и принесла ответ.

Он гласил «Судьба Чэнь Фа предопределена еще до его рождения. Взлетит он выше всех в семи предыдущих поколениях своего рода! Но лишь на двадцать пятый год своей жизни судьба его изменится. До этого, даже если кто-то попытается дать ему состояние, состояние это обратится в прах и пыль в его руках, а должности он не достигнет. Сделать ничего невозможно!»
Расстроилась лисичка поначалу, но потом придумала, как быть. Не много вещей у хули-цзин – зачем им если в любой момент могут магией забрать для дела, а потом вернуть даже в закрытые сундуки людей? Но все же кое-какие есть. Вот и у Седьмой Ван была красивая статуэтка из жадеита, изображающая девушку и юношу, как видно, влюбленных друг в друга. Хранилась она в семье хули-цзин поколениями, и жаль было бы расставаться с ней, но Седьмая Ван решила, что дело стоящее. Полюбовалась она статуэткой, всплакнула даже, а потом вытерла слезы и перекинувшись в лису, со всей силы ударила хвостом по статуэтке. Та точнехонько раскололась на две части –одна с юношей, другая с девушкой. Только части сразу же начали придвигаться друг другу, словно тянуло их незримая сила. Лиса быстро превратилась обратно в девушку и осторожно подхватив каменную девушку, спрятала ее в шкатулку. А вторую, завернула в тряпицу.

Уже на следующий день стали происходить в домах Чэнь и Дун события странные и даже загадочные. А началось все, когда вечером постучали в ворота усадьбы Дун. Оказалось – целая процессия из немолодой, но все еще красивой женщины, восседавшей на белом осле, и нескольких слуг и служанок. Женщина держась непринужденно, велела представить ее хозяевам. Когда те вышли, поклонилась хозяину дома и сказала
-Рада поприветствовать вас! Я, жалкая, являюсь троюродной теткой двоюродного брата вашей почтенной матушки. Прозываюсь Первой И. Вы, скорее всего и не помните меня, ибо были совсем малы, когда меня отдали замуж на чужбину. Сейчас я направляюсь к своему мужу, и в городе проездом. Вот, решила навестить родственников.

Дун действительно не помнил эту родственницу, но женщина выглядела благородно и вел себя естественно, и он пригласил тетушку погостить у себя пару дней, отдохнуть с дороги.
Первая И, судя по всему, была женщиной богатой. Преподнесла родственникам много дорогих подарков – узорчатого шелка, серебряных вещиц, нефритовых чаш и черепаховых гребней. В том числе и великолепное вино, подобного которому ни Дун, ни его жена не пили. Вино это веселило сердце и развязывало язык, но не несло похмелья на следующий день, сколько бы не выпил.
На второй день, как гостила почтенная тетушка, как раз выпили они вина в семейном, так сказать, кругу. И Первая И сказала
-Только не обижайтесь, племянник, но слышала я о несчастье, постигшем Вашу дочь. Есть ли изменения в ее состоянии?
-Увы, нет. Она так и не встает.
-Прошу еще раз прощения. Но я обладаю кое-какими средствами лечения. Хотя познания мои ничтожны, но может, позволите мне попробовать излечить девушку?
Уже порядком охмелевший Дун только махнул рукой. И Первую И провели к девушке.
Та лежала на постели и тяжело дышала, лишь иногда вздрагивая, будто от кошмарного сна. Первым делом Первая И приказала зажечь все светильники, а потом сама приготовила снадобье из трав, которые и дала выпить девушке, вместе с обычным для нее в последнее время бульоном. Баожэнь открыла глаза и с удивлением смотрела на окружающее. Впервые за много ней взгляд девушки был осмысленным Все, кто видел это, стали перешептываться.
-Лечение начинает действовать, - объявила тетушка И
Несколько дней И поила девушку отварами трав и скоро Баожэнь стала вставать с постели и согласилась есть. Правда была она все еще печальна. Родители и не знали, как благодарить тетушку И.
В последний день пребывания чудесной родственницы, тетушка И вошла в комнату Баожэнь. Девушка печально смотрела в окно.
-Не печалься, -сказала И, - не стоит падать духом, пока жив.
Баожэнь не нашла в себе силы улыбнуться.
-Смотри, что у меня есть, - и И достала красивую статуэтку, изображающую молодого парня, удивительно искусно вырезанного из жадеита.
-возьми и никому не показывай. Увидишь, что будет.
Уже этим днем тетушка И отбыла на место службы мужа, а Баожэнь спрятала статуэтку и никому не показывала, лишь вечером доставала, чтобы полюбоваться. Неизвестно почему, но казалось ей, что каменный юноша очень уж похож на Чжэнь Фа. И однажды, когда заснула девушка, пришел Чжэнь Фа к ней во сне. Ничего непозволительного меж ними не было, но не могли влюбленные наговориться друг с другом. А утром, когда проснулась Баожэнь, оказалось, что пропал у нее голос и слова сказать не может. Так и повелось. Ночью Баожэнь могла и петь и говорить, а днем не могла произнести ни звука. Водили знахарей и знахарок, да все без толку.
Хотя Дун скрывал несчастье своей дочери, но постепенно слухи достигли ушей виноторговца Ли. Тот отказался от свадьбы. Сначала болезнь девушки, потом такое неожиданное выздоровление, а потом и потеря речи –слишком уж подозрительно это все виделось. Да еще однажды служанка Ли, посланная на базар, встретилась со служанкой Дунов, и та проболталась ей, что по ночам мимо спальни молодой барышни и ходить страшно – звуки и свет там постоянно. Окончательно решил Ли, что нечисто тут, и не нужна ему жена, которая преследуема злым духом.
Потом слухи подобные и дальше поползли по Лояну. Дун не знал, что делать. Уже не благословлял, а проклинал он тетушку И, да и вспомнил, что среди его родственников людей с такой фамилией не было. Значит, точно околдовал его дочь злой дух. И где теперь найти жениха дочери? А тут еще и Чжэнь Фа вновь пришел и напомнил о старой договоренности. Да еще и показал бумагу, где эта договоренность была записана. Дун Гоу во все глаза глядел на документ, но все было верно – бумага была засвидетельствована у местной управе, да еще и при свидетелях. Может, и достало бы сил раньше у Дун Гоу побороться за свое право решать судьбу дочери, но чтобы прикрыть слухи, согласился он выполнить обещанное и, не медля, стали влюбленные мужем и женой и зажили счастливо

***
На самом деле, бумага появилась у Фа не просто так. В тот самый день, когда тетушка И покинула дом семьи Дун, в дверь дома Фа постучалась девушка, совсем молоденькая девочка в одежде служанки, чистенькая и опрятная. Сказала, что ей нужно увидеть Дуна. А когда тот вышел, протянула ему красивую резную шкатулку.
-Госпожа Баожэнь передала Вам это, чтобы не забывал ее господин.
Ошеломленный, Фа взял шкатулку, а девочка еще раз поклонилась и сказала
-Мне пора бежать, А то хватятся и накажут
Так припустила из сада, что вроде и духу не было ее. Фа прошел к себе в комнату и открыл шкатулку, в которой обнаружил удивительно красивую скульптуру девушки из жадеита. Поставил ее в своей комнате на почетное место и все любовался, вспоминая Баожэнь.
А ночью сама Баожэнь явилась ему. И то ли спал он, то ли нет – сам не понял. Так и повелось. Являлась ему Баожэнь ночью, а днем исчезала. Ночи же Фа с тех самых пор были наполнены не только разговорами с любимой, но и любовными играми, ибо девушка, что приходила к Фа, была страстна и искусна в отношениях между мужчинами и женщинами. Фа быстро понял, что секрет в этой статуэтке и только недоумевал, кто мог подарить ему вещицу. Правда, хотя и видел он девушку по ночам, но все же чувствовал, что не она это, не его Баожэнь, и однажды сказал
-Не стоит тебе больше приходить.
-Почему же господин не хочет видеть меня?
-Я люблю Баожэнь, а ты не она.
-Разве господину плохо со мной? Разве я сделала что-то не так?
-Просто мне нужна моя Баожэнь.
Минуту девушка сидела молча, а потом расхохоталась. Фа посмотрел на нее. А проказница, отсмеявшись, сказала.
-Именно этого я и ждала! Что же, заполучить вашу любимую теперь совсем нетрудно! Сейчас самое время!
-Я уже пытался, но… -студент вздохнул печально
-Возьмите. Это поможет, - сказала девушка, и протянула бумагу. Фа глазам своим не поверил, это был контракт между его ныне покойным отцом и Дун Гоу. При свидетелях! А ведь отец никогда не говорил ему, что они заключили сделку письменно.
Когда ошеломленный Фа поднял взгляд от бумаги, девушки уже не было в комнате. Уже на следующий день он пошел к соседу и к своему удивлению, то не стал спорить, и лишь благосклонно позволил засылать сватов. И, надо же, какое чудо! Как только день свадьбы был назначен, Баожэнь заговорила, как будто и не было ее болезни!

****
Долго после свадьбы не могли наговорится влюбленные. Рассказали и о статуэтках. Подозрение мелькнуло во взгляде Фа и он сказал
-А твоя статуэтка с тобой?
-Да, я взяла ее.
-Принеси.
Когда Фа и Баожэнь поставили статуэтки рядом. то увидели, что они друг другу подходят, будто выточены из цельного куска. Со смехом, Фа приставил две половинки друг другу и надо же – они сошлись, и невозможно было уже отнять их, словно всегда и была это одна статуэтка. Но молодые не успели поудивляться. Зашуршало что-то в саду и вошла в дом невысокая женщина в богатом платье.
-Тетушка И, - воскликнула Баожэнь
-Тетушка? – пробормотал Фа в удивлении. Ведь перед собой он видел девчонку, что принесла ему шкатулку со статуэткой.
Женщина поклонилась и когда вновь выпрямилась, перед молодыми стояла красивая молодая девушка.
-Ох, - только и произнесла Баожэнь, которая чувствовала в девушке нечто знакомое.
-Я опоздала, за что прошу прощения, - сказала Седьмая Ван, - но полагаю, будет честно, если я объясню вам, ту шутку, что сыграла, стараясь принести вам благо. Прошу заранее простить меня, недостойную.

После того, как Седьмая Ван рассказала о своих проделках, чем немало повеселила молодых, она еще раз попросила прощения за то, что так вмешалась в их судьбу. Конечно, прощение она получила в полной мере. Также отказалась Седьмая Ван принять обратно статуэтку.
-Она принесла Вам счастье, так пусть и останется в вашей семье.
-Но все же, почему я потеряла голос? – спросила Баожэнь
-Твой голос все равно никто не слушал днем, и статуэтка понадеялась, что услышат твое молчание.
-А кто приходил ко мне? – спросил Фа
-Дух статуэтки. Ему нужно было знать, что ты действительно любишь Баожэнь и не променяешь на пусть и похожую, но иллюзию. Иначе не помог бы.

Прощаясь, лиса уверила, что будет навещать молодых, и оставила в подарок несколько связок монет, а также нужные в хозяйстве вещи. Да и потом часто помогала

Как и предсказывал Господин Северного Ковша, со временем Фа стал знатным человеком. Он сдал государственный экзамен одним из лучших и быстро пошел вверх по карьерной лестнице. Даже стал министром. А после и его братья и его семь сыновей и его восемнадцать внуков, каждый достиг славы в свое время и жили состоятельно и в почете. В течение многих поколений никто не мог соперничать в знатности с семьей Чжэнь! Статуэтка передавалась из поколения в поколения, и поговаривали, что приносит она счастье. Еще говорили люди, что точно водятся Чжэни с лисами. Но тут как проверишь?

Продолжаю публиковать главы из недописанной книги "Светлая".

Главы с первой по пятую можно прочесть здесь https://proza.ru/2019/04/25/1286 Дальше идите по хлебным крошкам. В смысле - по ссылкам, которые указаны в конце.

Всё, что написано ниже, является вымыслом. Любые совпадения случайны. Наверное ...

Глава 73

Марк

Осень выдалась в этом году на диво тёплая и сухая. Жёлтые листья с тихим шорохом падали под ноги спешащим прохожим. Небо было ясное, почти синее. И воздух пах так упоительно - палым листом, дымом костров и почему-то черносливом. А у Марка всё складывалось как нельзя хорошо.

С покупкой дома очень помог Андрюха. Это был первый человек, кому позвонил Марк с нового номера телефона после получения симки. Он объяснил в какое зависимое положение попал, и что на старый номер звонить не надо. Первое, что друг сказал, было:

— Ну ты и балбес! Голова твоя где была? Ладно. Чем помочь?

— Хочу сбежать от них. Решил дом купить где-нибудь в деревне. Чтобы от Москвы подальше уехать.

— Поспрашиваю.

Через неделю Андрей сообщил, что в одной деревне, что в двух часах езды от Москвы, но уже в Калужской области, продают добротный дом. В нём жила семья стариков. Хозяин умер, а хозяйку дети к себе в посёлок жить забирают. У них тоже частный дом, бабушке будет чем заняться. Одну без присмотра оставлять не хотят, а каждый день не наездишься.

— Я съездил, посмотрел. Надо брать. Дом крепкий. Есть сарай просторный. Там у деда была мастерская. Огород, а в огороде банька. Своя скважина и старый колодец. Правда, дом не на краю деревни, зато на углу улицы. Там Т-образный перекрёсток. Интересное расположение. У них с одной стороны ворота с калиткой, которые прямо к дому ведут. И на другую улицу из огорода тоже калитка и ворота есть. Я бы купил, если бы у меня своего дома не было. Но есть небольшая просьба от продавцов. Даже две. Деньги они хотят наличкой получить. Это раз. И с заселением дома до апреля подождать. Хотят, чтобы ты убедился, что дом в полном порядке и паводок его не задевает. Бабуля будет жить в доме вместе с внучкой. За электричество и газ они заплатят.

Сумму за дом назвали смешную. За эти деньги в Москве даже туалет в квартире не купишь, не то, чтобы дом с землёй. Марк немедленно согласился. В тот же день он отправился к банкомату за деньгами. Мужчина не хотел снимать всю сумму сразу, чтобы не привлекать ненужное внимание, поэтому снял немного. Марк не был уверен в том, что за ним не следят круглосуточно. Теперь каждую свою пробежку он заглядывал в разные банкоматы. И ни разу не заметил, чтобы кто-нибудь бежал следом за ним. Таким образом Марк не только собрал нужную сумму, будучи уверенным, что об этом никто не узнал. Но и удостоверился, что его не очень сильно опекают.

В конце ноября Марк пошёл в кинотеатр на какой-то фильм, прокат которого заканчивался. Народа на такие сеансы ходит мало, а значит возможность купить билеты на места по соседству достаточно велика. Когда Марк подошёл к кассе, пришло сообщение от Андрея с указанием места и ряда купленного другом билета. Андрей взял билет на соседнее местечко. Таким образом друзья встретились. Там же Андрюха получил деньги и доверенность, оформленную у нотариуса, для заключения договора купли-продажи. В начале декабря Марк стал обладателем дома.

Разговора с женой Марк опасался. Она хоть и считалась бывшей женой, но всё равно оставалась близким человеком, и имела на Марка влияние. Быть может, в глубине души он всё ещё любил её, поэтому не мог оставаться равнодушным к её упрёкам. Марк опасался именно их. И что придётся долго всё объяснять и врать. Или не врать, но успокаивать, убеждая, что это ничего страшного и всё будет хорошо. Но, на удивление, разговор прошёл гладко. И совершенно не так, как Марк ожидал.

— Привет, Ирен. Это я.

Как же давно он не звал жену по имени. Предпочитал вовсе никак к ней не обращаться. А тут само вырвалось. Так-то её звали Ирина. Ирен - было семейным прозвищем.

— Привет. Неужели ты думаешь, что я тебя не узнаю? - Марку показалось, что она улыбнулась. Но голос тут же стал озабоченным. - Почему с другого номера звонишь? Поменял или случилось что?

— Поменял. Запиши новый, а старый удали.

— Хорошо. Марк! Нам надо поговорить. Это важно. Для меня важно. Когда заедешь к нам?

— Поговорить я не против. Но давай лучше встретимся не дома. Как на счёт того, чтобы я в ресторан вас с Лёшей сводил?

— О! Я давно не была в ресторане. А в какой и когда?

— А когда сможешь?

Оказалось, что сможет Ирина в любой день недели. Она теперь работала из дома, появляясь на рабочем месте в конце недели, чтобы отчитаться о проделанной работе. А вот сын мог встретиться только в первой половине дня, потому что учился во вторую смену. Марк позвонил в один из ресторанов, где, как он знал, были отдельные кабинеты, и заказал столик в кабинете на имя жены. Затем перезвонил к жене и передал информацию.

Когда Марк подъехал к ресторану жена с сыном были уже на месте. Они сидели в кабинете и изучали меню. Не успел Марк сесть за стол, как бывшая начала разговор:

— Марк! Ты только не перебивай. Я хочу сначала высказаться.

— Хорошо, - тут же перебил Марк жену на полуслове. - Но давай сначала сделаем заказ. Пока готовится еда, расскажешь, что случилось.

Так и поступили. Когда официант ушёл, а Ирина начала разговор:

— Недавно я встретила мошенницу. Ну помнишь ту, что деньги у нас вымогала, когда Лёша заболел. Мы чуть квартиру не продали. А у него всего-то простуда была....

Марк внутренне возмутился. Как так? Какая мошенница? Светлая спасла их сына и ничего практически не взяла с них. "С собой каравай хлеба, кусок ветчины да пачку чая хорошего возьми." Только это она и сказала. А про квартиру врач в онкологии говорил и про операцию дорогую. Неужели Ирен ничего не помнит? Марк прекрасно всё помнил. Помнил бессонные ночи. Помнил тот страх, что испытывал за сына. Как боялся телефонных звонков, когда жена с сыном лежали в больнице. Казалось, что именно сейчас ему сообщат, что Лёшки больше нет. Этот липкий, тяжёлый, холодный страх оставил в нём след. И тут Марк понял, почему Ирина так говорит. Она просто не хочет помнить то, что было тогда. Именно из-за того ужаса, что испытала в те месяцы, когда Лёшка болел. И тут, словно из-под воды, донеслись слова Ирины:

— И перестань играть зажигалкой!

Марка вернулся в действительность. И тут же спрятал руки под стол. Случилось то, чего не должно было случиться. Марк, задумавшись, стал играть огнём в присутствии других людей. То, что раньше его пугало, то, что получалось с трудом, теперь не требовало усилий и стало радовать. Мало того, извлечение огня Марка стало успокаивать. Находясь дома и размышляя над очередной статьёй, Марк играл "огоньками". Создавал огонёк пальцами правой руки и перекидывал его в левую, а потом обратно. Этот огонь не обжигал. Он согревал и успокаивал, помогал настроиться на нужный лад. Видимо, задумавшись, Марк этот фокус проделал и сейчас, а Ирина увидела. Плохо. Но хорошо, что взрослые люди горазды придумывать объяснение непонятному. Вот и бывшая жена тут же решила, что это зажигалка. Вот только Лёшка смотрел на отца с восторгом. Севшим от волнения голосом пацан спросил:

— Пааап, а ты меня научишь этому?

Марк глянул на серьёзное лицо Ирины и ответил:

— Возможно. Но только тогда, когда ты вырастешь. Придётся подождать. Так, Ирина, на чём ты остановилась?

— На том, что я хочу уехать из Москвы. Не могу тут больше жить.

— И куда? - Марк был немного в смятении. С одной стороны, это хорошо, что Ирина с Лёшей уедут. Так они окажутся в относительной безопасности. С другой - тревожно, куда они уедут и где будут жить? Далеко?

— Я бы вовсе из страны уехала, но ты же не дашь разрешение вывезти Алёшу?

— Конечно, не дам.

Лёша тут же встрял:

— А я и не хочу! Тут папа и дядя Андрей! Мне и тут хорошо.

— Вот и Лёша не хочет, - продолжила Ирен. - Но он согласился на переезд в другой город. Но такой, чтобы не очень далеко. В смысле - не на Урал или Дальний Восток. Я вот думаю над этим. Можно в Тверь, Владимир, Калугу, Рязань. В любой областной город. Такой, чтобы ты мог нас навещать. Но Лёша хочет в Питер, а я не знаю. Говорят, там не очень...

— Ну а почему бы и не Питер? - Марк загорелся идеей. - Прекрасный город. Он даже лучше Москвы. Лёшке потом высшее образование получать. А в Питере прекрасные учебные заведения. Кроме того - культурная столица России всё-таки. Тоже хорошо. Ну а что касается климата, так ты же не ходишь на работу каждый день. А Лёшка у нас не сахарный - не растает. Я проверял.

Лёша хихикнул, и сразу стало легче общаться. Они приступили к обсуждению будущего переезда. Марк предложил не продавать квартиру в Москве. Будут сложности с опекой потому, что Лёша ещё не совершеннолетний. Да и жаль дорогостоящее жильё продавать. Не известно, как в Питере поживётся. Может вернуться захочется. Квартиру можно будет сдавать. Взять ипотеку на покупку квартиры в Питере. Жить в ней. А деньги за квартиру в Москве пойдут на оплату ипотечного кредита.

Когда закончили обсуждение квартирного вопроса, появилась новая тема:

— Папа. А когда мы к дяде Андрею поедем? Я вот старался в школе - у меня теперь одни пятёрки. Мама сказала, что могу раз в две недели в деревню теперь ездить. А если так же закончу следующую четверть, то, как летом - каждые выходные!

— Сейчас позвоню дяде Андрею. «Подожди», —сказал Марк и вышел из кабинета. Он не хотел, чтобы его разговор слышала Ирина. Вернулся через пару минут.

— Сам я не смогу пока поехать в деревню. Но я договорился. Андрей позвонит к тебе, Ирина. И вы договоритесь в какое время он подъедет. Я бы хотел, чтобы ты вместе с Лёшей поехала. Тебе понравится. Андрея ты знаешь. Познакомишься с его женой и детьми. Лёша и без тебя может поехать, но с тобой будет лучше.

— Ну я не знаю.

Лёша тут же приступил к уговорам мамы.... И можно было бы ещё пару часов провести за разговорами. Но еда закончилась. Да и сыну пора было в школу. Вторая смена уже час как началась. И если первые два урока Ирина разрешила прогулять ("что ему эта физкультура?"), то на остальные следовало явиться. Поэтому пришлось Марку проститься с семьёй. Ирина с Лёшей ушли, а Марк остался ждать счёт и размышлять над будущим.

Впереди было ещё много работы. Близких ему людей он немного обезопасил. Если сын с бывшей женой переедут в Питер, то и Марк хотел переехать в тот же город. Квартиру в Москве Марк снимал длительное время. Срок аренды заканчивался в конце февраля. К этому времени следовало определится с новым жильём. Либо продлить срок договора ещё на какое-то время. За две недели до окончания срока аренды, Марк должен быть известить хозяина о своём решении. Сидя в ресторане, Марк решил простится со ставшим ему привычным и родным жильём и уехать из Москвы. Но человек предполагает, а жизнь вносит в его жизнь свои поправки.

P. S. Это была глава 73. Она мне далась тяжело. Написала я её ещё в январе. Перечитала и ужаснулась - скучно и серо. Всё какое-то скучное и искусственное. Всё удалила и стала писать снова. Прочитала. Удалила снова и до начала марта не трогала Светлую. Это третий вариант. И переделывать ещё раз эту главу я пока не готова. Боюсь, что ещё полгода будете ждать продолжение. Вместе со мной :)) А так я хотя бы следующую главу писать начну. Всё равно, когда буду книгу к печати готовить, всё переделывать придётся. Это же черновик.

Хочу поблагодарить всех, кто помогает мне делать эту книгу лучше - исправляет мои ошибки и указывает на недочёты. И спасибо вам всем за терпение.

По традиции после поста хочу напомнить о других авторах на сайте Пикабу.

- пишет магические истории. А ещё у него есть ТГ-канал. Зайдите, посмотрите. Вы можете стать свидетелями того, как рождаются книги.

@Olivkovaya.Nimfa - публикует вкусные рецепты, фотографии цветов и истории из жизни.

- юридические и другие интересные истории.

@PyirnPG - разнообразно и интересно. Почитайте его пост "Аниме и японская культура". Очень познавательно.

У @muzykaslova истории из ковидного госпиталя, где ей довелось поработать в разгар эпидемии. К сожалению на книгу собрать деньги ей не удалось.

Ну а больше здесь ничего не напишет. Но его можно увидеть в ТГ и в ВК.

Не хочешь читать, но хочется что-нибудь посмотреть? Тогда смотрите . Особенно про феминизм и толерантность. С толерантностью у нас нынче беда какая-то.

Ну а продолжает свою деятельность - заботится о котах и кошках. Все котики Хвостатой банды ждут своих человеков. Будет очень хорошо, если кто-нибудь заберёт себе кого-нибудь из мурлык.

Начало истории

На следующий день Хутха пропал с самого утра. Когда Егор проснулся, грача уже нигде не было. «Ну и черт с ним», — решил Егор и пошел на работу.

Когда он уже подходил к парку, смартфон тренькнул оповестив о входящем сообщении. Егор взглянул на оповещение: «Пётр Иванович. Шеф. Есть информация об Окса…». Только он собирался разблокировать мобильник, чтобы полностью прочитать сообщение, как едва с кем-то не столкнулся, увернувшись в последний момент.

— Ой, п… простите, — спотыкаясь пробормотала подвыпившая женщина, которую едва не сшиб Егор.

Выглядела она на сорок с лишним, худая, без шапки, в поношенном пуховике. Воздух рядом с ней рябил и искажался: вокруг сновали, словно маленькие полупрозрачные змейки, едва-заметные новорождённые ду́хи, но женщина их совсем не замечала. Было в её виде что-то такое, из-за чего Егору стало жаль её, и он зачем-то принялся оправдываться:

— Нет, это я в телефон засмотрелся…

— Тогда будет уместно в качестве извинения угостить даму выпивкой, — не растерялась она.

Егор решил, что лучше разобраться, из-за чего рядом с ней вьётся столько духов, и согласился.

— Тут магазинчик недалеко совсем, — сказала она, и пошла вперёд. Весь рой духов последовал за ней. — Тебя как зовут то? Я — Лена.

— Егор.

— Хороший ты, Егорка, парень! Не каждый готов прийти на помощь женщине в беде!

— А вы в беде?

— А не похоже? — повернулась Лена к Егору и слегка пошатнулась. — Пить то нечего!

— Вы бы под ноги смотрели, — заметил Егор.

— А чего смотреть то? Мы уже пришли!

«Что я делаю?» — спрашивал себя Егор, проходя мимо витрин с бутылками. Найдя коньяк, который, не очень-то разбирающемуся в крепком алкоголе Егору, показался более-менее нормальным, он пошёл на кассу. Как только он вышел из магазина, сразу угодил в облачко вонючего сигаретного дыма и от неожиданности закашлялся. Разогнав дым рукой, он протянул Лене бутылку. Духи, что интересно, предпочитали наветренную сторону, где дыма меньше.

— Ого! Такое в одиночку пить нельзя. Раз ты угостил меня, я угощу тебя, идёт?

Это показалось Егору излишним и он мотнул головой:

— Мне работать надо.

Лена сразу изменилась в лице: погрустнела и, казалось, вот-вот заплачет.

— Вот всегда так, — промямлила она. — Мне б просто компанию… душу, с кем поговорить можно.

— Не плачьте, ну… — растерялся Егор, и сдался: — пойдёмте, составлю компанию.

— Правда? — всхлипнула Лена.

«Всё же стоит узнать, что так привлекает духов», — решил Егор и ответил:

— Да, правда.

Лена улыбнулась и уверенно направилась к панельке по соседству, в лифте нажала кнопку тринадцатого этажа. Весь путь наверх она несла всякую чушь о погоде и магнитных бурях.

На этаже ей принадлежала дверь с обшарпанным, уставшим деревянным декором, самая невзрачная и при этом самая выделяющаяся на фоне добротных соседских дверей с блестящими ручками.

В тесной прихожей Лена сняла пуховик, небрежно набросила его на вешалку и пошла к кухне, захлопнув мимоходом дверь комнаты.

Свернув в коридор, она открыла одну из дверей слева, туалет, и сказала:

— Я быстро, ты располагайся, — махнула рукой в сторону кухни и протянула Егору бутылку с коньяком, — и открой пока это, — и закрыла дверь.

Егор прошёл в кухню, нашёл табурет и сел за небольшой прямоугольный стол на четырёх ножках. Столешница на одном углу расслоилась, а сам стол немного качался. Егор открыл бутылку, из которой сразу повеяло крепким спиртным — пить это ему совсем не хотелось — и достал телефон, чтобы прочитать сообщение от Петра Ивановича.

«Есть информация об Оксане. Живёт с матерью рядом с парком. Что странно, отец погиб за 10 месяцев до её рождения. Навести её мать, узнай подробности.»

Адрес Пётр Иванович, почему-то, прислал следующим сообщением.

Едва Егор убрал телефон, как Лена вышла из туалета.

— А чего рюмки не взял? — удивилась она. — Ладно, сейчас достану.

И она принялась один за другим обшаривать кухонные шкафы, приговаривая: «Где-то тут были… Да где же они? Сбежали, что-ли?». В итоге, не найдя рюмки, она достала два отливающих бирюзовым стеклянных стакана и грохнула их об столешницу. Затем взяла бутылку и щедро плеснула коньяка сначала в один стакан, затем во второй. Подняла свой, произнесла:

— За знакомство! — и одним глотком осушила.

Егор нерешительно взялся за второй стакан.

— Ты пить не собираешься что-ли? — спросила она с удивлением и обидой.

— Нет, нет! Задумался, — ответил он и храбро опрокинул стакан. Коньяк обжёг горло. От неожиданности Егор судорожно вдохнул, и его едва не вырвало.

— Ты до этого вообще хотя бы раз в жизни пил?

— Такое крепкое ни разу, — сдавленно ответил Егор, поморщился и сразу сменил тему разговора. — А вы из парка шли?

Лена кивнула:

— Вроде того. Меня не пустили. Говорят, там то-ли ремонт, то-ли дезинфекция. Паразиты! Ну какая дезинфекция зимой-то, да? Ещё по одной?

— Попозже, — попросил Егор и, чтобы отвлечь Лену, спросил: — Вы любите в парке гулять?

— Да нет, — отмахнулась Лена, — дочь моя, Оксанка, постоянно там пропадает в последнее время. Я и хожу, вытаскиваю её оттуда. До того дошло, что вчера она даже домой ночевать не пришла. Я её искать ходила, но если она не в парке, то где ж искать-то?

В голове у Егора что-то щёлкнуло и он спросил:

— А какая квартира? Я что-то не запомнил номер.

— Пятьдесят первая.

— А Оксана как выглядит? Невысокая, с длинными тёмными волосами… — начал-было Егор, но Лена его перебила:

— Да! Немного ниже меня, в оранжевом пуховике, на капюшоне ещё искусственный мех, — затараторила она, руками водя вокруг головы, изображая капюшон.

— Кажется, я вашу Оксану позавчера в парке видел. Выглядела здоровой и в порядке. Думаю, скоро домой вернётся. С подростками бывает такое, может к подруге ночевать пошла и не позвонила.

— Бывает, как же… — пробормотала Лена, плеснула ещё коньяка в стакан, и выпила, не поморщившись, — посмотри на меня. Как думаешь, хорошая я мать? Не отвечай. Я и сама знаю, что нет. Вот это, — она потрясла бутылкой, — вот это, — обвела рукой вокруг, — кому понравится? Ей не хочется тут жить. Не могу её винить, мне бы тоже не хотелось.

— Так бросайте пить.

Лена горько усмехнулась.

— Я бы рада, и даже пыталась. Результат ты видишь, — она на какое-то время замолчала, а затем заговорила почти-что шёпотом. — Когда Серёжа умер, Оксанин папа, — по щеке скатилась слеза, — я очень переживала. Он на вахте был на севере, письмо прислали заказной. Знаешь, что написали? «Сергей Поту́рин погиб в ДТП». Я сначала не верила, думала ошибка, а потом, думала, скоро за ним на тот свет отправлюсь. Знаешь, мир совсем серый стал, как будто кто-то краски все смыл. А потом Серёженька стал приходить ко мне. Во сне, представляешь? Утешал, говорил, что жив, что мы будем ещё вместе. Ну и… зачали мы тогда Оксанку, — Лена выпила ещё, — только… Серёжа то на самом деле погиб там, на севере. Его же сюда доставили хоронить. Я тело своими глазами видела — на какое-то время Лена замолчала, упёршись взглядом в стену, а затем внезапно спросила: — Кто отец Оксаны? Кто приходил ко мне под личиной Серёжи?! — последнее Лена уже выкрикнула, а спустя миг стакан, из которого она пила, в дребезги разбился о стену. Несколько секунд Лена сидела, глядя в одну точку, а затем спрятала лицо в ладони и разрыдалась. Навзрыд. И в воплях время от времени можно было разобрать: «Кто? Кто её отец?».

Ошарашенный Егор сидел, боясь двинуться. Со временем, вой сменился всхлипами, которые звучали всё реже. Наконец Лена подняла раскрасневшееся заплаканное лицо и сказала:

— Извини, что вывалила на тебя всё это. Я не должна была…

— Всё в порядке, — выдавил из себя Егор, — вы как?

— Как всегда, — ответила Лена. грустно глядя на осколки — Хороший стакан был. Может я с ума сошла? — пожала она плечами, — Просто не заметила.

Она грустно улыбнулась.

— Тебе, должно быть, на работу пора. Давай провожу.

Егор не стал отнекиваться и пошёл к выходу.

У подъезда его уже ждал Хутха. Егор скользнул по грачу взглядом, и пошёл к парку, делая вид, что того не существует. Вскоре он почувствовал привычную тяжесть на плече.

— Раз уж ты вернулся, скажи, может ли женщина зачать от духа? — безразлично спросил Егор.

— Я о таком никогда не слышал, но теоретически, думаю, может. Только духу это будет стоить большого количества силы. Не каждый на такое способен.

— Дух должен быть достаточно могущественным?

— Да.

— Может быть достаточно могущественным летавец?

— Я, кажется, понимаю, к чему ты клонишь. Оксана?

— Её отец погиб за десять месяцев до её рождения, а к матери потом приходил летавец. И, как видишь, и мать и дочь живы.

— Это странно. Обычно пламенный змей быстро иссушает жертву.

— Зачем летавцу может понадобиться оставить потомство? — задумчиво пробормотал Егор.

— Затем же, зачем и человеку, — ответил ему незнакомый голос.

Егор повернулся к говорившему. Им оказался высокий мужчина. Его лицо обрамляли пламенно-рыжая буйная шевелюра и того же цвета густая борода с усами, а глаза, ярко карие, не мигая, смотрели на Хутху.

— А зачем человеку? — спросил Егор.

— Разделить любовь, — не моргнув, ответил рыжий.

— Дух может любить? — удивился Егор.

— Спроси у своего пернатого друга. Почему-то мне кажется, что у него есть на этот счёт мысли.

Хутха не отвечал. Напряжение росло, и Егор, не выдержав, спросил:

— Ты знаешь отца Оксаны?

Рыжий кивнул.

— И кто это?

— Я.

— И ты пришёл к нам сам? — удивился Егор.

— Я не причиняю вреда людям, и вы не причините вреда мне.

— Что ж, это правда, — сказал, наконец-то, Хутха. — Так зачем ты пришёл?

— Хочу увидеться с дочерью. Я искал её семь лет и теперь, наконец, почти нашёл. Не хочу всё испортить.

— И ты думаешь, мы сумеем тебе помочь? — спросил Егор.

— Если не вы, то никто не сможет. Ты, — сказал он Егору, — похож на неё. Ты, как и она, принадлежишь двум мирам. Никто не поймёт её лучше тебя. А ты, — он обратился к Хутхе, — старый и мудрый. Ты сумеешь понять меня.

— Как тебя зовут? — спросил Егор.

— Патрике́й.

— Что ж, Патрикей, пойдём в парк. Уверен, Оксана там.

У входа их встретил уже знакомый Егору колдун. Он предупредил, что людям в парк нельзя — опасно.

— Я не человек, — ответил Патрикей, и Егор, внимательно за ним следивший, заметил, как глаза у летавца на секунду стали оранжево-жёлтыми, а зрачки вытянулись в вертикальную чёрную щёлку. Миг, и всё вернулось как было. Колдун, охранявший вход, немного помялся, но всё же впустил их в парк.

Пройдя немного вглубь, Егор ощутил необычное оживление. Слышался тихий треск и шелест, будто деревья переговаривались друг с другом. Егор невольно замедлил шаг

— Леший решил, что пришло время действовать, — сказал Хутха, и улетел у лес. Егор видел, как чёрный силуэт грача мелькает неподалёку среди деревьев.

Патрикей, видимо воодушевлённый скорой встречей с дочерью, ушёл вперёд. Вскоре дорога разошлась в разные стороны, и летавец повернул налево. Егор прибавил шаг, чтобы догнать его, но на перекрёстке вместо широкой дороги, достаточно просторной для машины, обнаружил тропу, на которой едва разминутся два человека. Обернувшись, позади он увидел точно такую же тропу, хотя пришли они по одной из главных дорог парка, которая была не меньше трёх метров в ширину.

И куда теперь идти? Что впереди, что позади тропа совершенно одинаковая. Наугад выбрав направление, Егор пошёл вперёд. Голые ветви берёз, тополей, буков и каштанов нависали прямо над Егором, лезли в лицо и цеплялись за куртку. Еловые лапы то и дело хлестали его, будто кто-то шёл впереди и постоянно оттягивал ветви, отпуская в последний момент так, чтобы те со всего размаха прилетали Егору в лицо.

Так прошло минут десять. Тропа стала едва заметной, а ветви всё настойчивее цеплялись за одежду, ноги всё глубже утопали в снегу, холодный воздух всё сильнее обжигал лёгкие с каждым новым вдохом. Казалось, лес затягивает его всё глубже, и чем упорнее Егор пробивался через снег, тем надёжнее увязал в чаще. Заметив это, он остановился и задумался: «Что делать?». Патрикей и Хутха пропали, и вряд ли это было случайностью. Куда бы то ни было идти бессмысленно, сходить с тропы точно нельзя — точно пропадёшь. Стоять на месте бесполезно — околеешь.

Можно бы было шагнуть в мир духов, но так он окажется совсем уж беззащитным перед лешим.

Раздался звон, будто лопнула струна на гитаре, послышался глухой рык, а по деревьям прошла дрожь. Казалось, кто-то доставляет лешему много неприятностей.

«Пока его отвлекли, можно попробовать… Была ни была», — решил Егор и сделал шаг, покидая тело. Мир окрасился в оранжевый цвет, будто кто-то добавил фильтр сепии. Неожиданно Егора обдало тёплым сухим ветром. Он дул откуда-то слева. Там, среди деревьев, было что-то слабо светящееся, что-то тёплое.

Раздался глухой звук, будто кто-то ударил в очень большой бубен, волна силы толкнула Егора в спину, и покатилась дальше по лесу, искажая перспективу.

— Орфа кайрахи, — раздался неподалёку властный женский голос.

— Ай, — ответил мужской.

Егор повернулся на голоса, и увидел перед собой двоих человек: мужчину, который был одет как крестьянин встарь, и женщину в одеждах, которые Егору никогда видеть не доводилось. Больше всего её одеяние было похоже на богатое платье жрицы. Егор протянул руку. Казалось, он вот-вот коснётся грубой ткани, из которой была сшита рубаха мужчины, но как только он дотянулся до видения, оно развеялось, словно дым. Сзади послышался шорох, будто кто-то идёт по мелкому щебню. Егор обернулся и увидел ещё один мо́рок. Лес пропал. Мужчина, которого он только что видел перед собой, идёт по горному ущелью. Справа и слева в нескольких метрах от него вздымаются скалы, под ногами шуршит мелкая каменная крошка. Он останавливается и кричит что-то кому-то позади, а затем его нагоняет огромное существо, отдалённо напоминающее косматого носорога настолько громадного, что массивный рог его, который располагался прямо между маленьких глазок, был длиннее взрослого человека.

Очередной взрыв энергии сдул мо́рок. Егор вновь ощутил сухой жар от чего-то, лежащего впереди среди деревьев, и пошёл к источнику этой силы. Затем волны энергии, будто от взрывов, пошли одна за другой, почти без перерыва, и Егору пришлось вернуться в тело. Заколдованная лешим тропа вновь стала обычной, и Егор обнаружил неподалёку приусадебный пруд. Источник необычной силы пропал вместе с колдовской тропой.

Стоял ужасный шум: что-то трещало, грохало, хлопало и чавкало совсем рядом. Не раздумывая, Егор побежал к источнику шума. Между деревьями мелькнула пламенным росчерком лисица, но Егор, проигнорировал её.

Скоро он выбежал на край поляны. Снег на ней полностью растаял, земля превратилась в болото, а деревья вокруг были опалены и поломаны. Огромный, в человеческий рост, чёрный ворон и змей, сотканный из пламени, бились с высокой, этажа в три ростом, тварью, отдалённо похожей на уродливого, узловатого деревянного человека. Страшного, с наростами по всему телу и пятью руками-ветками, которые оканчивались длинными пальцами с острыми шипами вместо когтей. В груди у него мерцал, словно билось сердце, бледно-жёлтый свет. Таких, совсем диких леших бабушка называла «чащей».

Хутха чёрной кометой врезался в монстра и принялся терзать того когтями и клювом. Чащей схватил его, и пронзил шипами крылья. Хутха хрипло каркнул, но в этот миг летавец, огненным тараном врезался в монстра сбоку, опалив того, и отбросив к краю поляны.

Чащей приник к земле, и быстро погрузился в грязь.

Под Хутхой из земли выпростались, как щупальца, длинные, гибкие корни, опутали его и потянули к земле. Ворон мгновенно уменьшился в размерах, и выпорхнул из хватки, а корни, уже без добычи, со всего размаху грохнулись о грязь. Тут же подлетел Патрикей и хлестнул по корням хвостом, спалив их до углей.

Земля под летавцем вспучилась, и из под неё выскочил монстр, разбросав комья грязи по поляне. Он выбросил вперёд руку, и проткнул змею бок. Страшно закричав, Патрикей взлетел выше, роняя на поляну пламенную кровь. Чащей тоже пострадал: его ветка полыхала. Пламя разрасталось и жадно пожирало деревянное тело монстра.

Чащей вновь приник к земле, но Хутха, теперь став просто огромным, налетел на него чёрной тенью и схватил за спину, что бы не дать уйти, но его сил не хватило, и монстр снова погрузился под землю. Прошла минута, две, а чащей никак не появлялся. Хутха, всё ещё огромный чёрный ворон, сел рядом с Егором.

— Сбежал, — сказал он.

Патрикей тоже спустился и принял человеческий вид. Левый бок был залит кровью.

— Что будем делать? — спросил летавец.

— Его надо добить, — безжалостно ответил Хутха.

Егор поймал себя на мысли, что огненный змеи в человеческом обличии, общающийся с огромным чёрным как ночь вороном его совсем не удивляют, хотя должны бы. Даже для колдунов такое зрелище было бы необычным.

— Но откуда в нём столько силы? — спросил Патрикей и поморщился крепче прижав руку к левому боку.

— Возможно я знаю, — вклинился Егор. — Когда он завлёк меня на колдовскую тропу, я заметил странный источник силы. Правда я не успел до него дойти, и потерял его из виду, когда колдовская тропа разрушилась.

— Веди туда, где ты оказался, когда вышел с тропы? — сказал Хутха.

Оказавшись на месте все трое принялись озираться, но ни один не мог ничего заметить.

— Как ты его обнаружил?

— Леший затащил меня на тропу. Когда я понял, что в ловушке, то встал на этом самом месте и… — Егор замолчал и ударил себя ладонью по лбу, — ну конечно, я же из тела вышел.

Окрылённый догадкой, он сделал шаг из тела, и сразу же ощутил всей душой тепло. Сухое, песчанное, иссушающее, как дыхание пустыни. Вокруг шептались мороки, но Егор, не обращая на них внимания, пошёл к источнику силы. Каждый следующий шаг, давался тяжелее предыдущего. Внезапно, будто из ниоткуда, перед ним появился человек. Он был немногим выше Егора, лысый и безбородый, его серая кожа была испещрена трещинами, из которых лениво струился золотистый дым.

— Ты кто? — спросил Егор.

Вместо ответа, фигура человека начала увеличиваться, кожа покрылась корой, руки превратились в ветви, а ноги — в корни.

Мимо ошарашенного Егора пробежал, сотканный из переливающейся пурпуром тьмы человек — Хутха, с антрацитово-чёрным копьём в руке. С другой стороны пронёсся пламенный змей. Егор, наконец-то, пришёл в себя. У него в руке появился клинок души, переливающийся белым и синим, и Егор решительно шагнул вперёд, тоже вступая в бой.

Тьма и пламя, будто ожившие стихии, нападали на лешего, но тот не только умудрялся отбиваться, но и нападал в ответ.

Деревянная лапа пронеслась над Егором, он взмахнул клинком и оставил в теле духа глубокий порез. Следующий удар Хутхи окончательно отломил ветку. Егор бросился вперёд, замахиваясь клинком души. Он проскочил под второй лапой, чудом избежал острых шипов, прыгнул и вонзил клинок твари в грудь. От руки через Егора прошла волна боли, и грудь лешего лопнула, обнажив светящееся изнутри живое сердце.

Поверженный монстр рухнул на колени, но ещё был жив. Подошёл Хутха. Он схватил сердце и рванул его из груди.

— Тут что-то есть внутри, — удивлённо сказал он, а затем, вскрикнув, выронил добычу.

Непонятно откуда выскочила лисица, схватила сердце, и молнией понеслась прочь. Патрикей и Хутха бросились следом. Егор вернулся в тело, и побежал за ними, но куда ему было угнаться за духами?

Когда он их нагнал, лисицы нигде не было, зато на земле лежала девушка, лет шестнадцати, с огненно-рыжими волосами. Нагнувшись над ней на коленях стоял Патрикей, а рядом, медленно погружаясь в тающий снег, лежал неогранённый жёлтый самоцвет.

— Что случилось? — спросил Егор у Хутхи, который теперь снова был грачом.

— Нечто немыслимое.

— Кто она?

— Оксана.

— Она точно была младше, — с сомнением сказал Егор.

— Камень, — Хутха клювом показал на проталину рядом с Патрикеем, — сплавил вместе души Оксаны и духа лисицы, и теперь перед нами некто… необычный. И не человек, и не дух. Если она выживет, конечно.

— Но почему она повзрослела?

— Потому что лисица уже давно была взрослой. И, если она повзрослела так не сильно, значит от человека в ней должно оказаться больше, чем от духа.

В этот миг Оксана пошевелилась. Жива. Патрикей притянул дочь, и крепко обнял. На лице девушки смешались непонимание и испуг, но сил сопротивляться у неё, по всей видимости, не было.

Звонок телефона. «Пётр Иванович. Шеф.»

— Алло.

— Что у вас там происходит? Полчаса до тебя дозвониться не могу!

— Сейчас уже ничего, — ответил Егор, плюхнувшись на снег. Он осознал, что всё закончилось, и почувствовал, насколько же устал. — Всё кончилось.

— Что кончилось? Я сейчас направлю к вам людей. Никуда не уходите!

— Хорошо, не уйдём.

Вскоре в парк начали прибывать колдуны. Они осматривали поле битвы, удивлённо охали, присвистывали и приставали с расспросами, но Егор слишком устал, чтобы по нескольку раз повторять историю, которую он всё равно должен будет рассказать Петру Ивановичу, поэтому он только отнекивался. К Хутхе и Патрикею приставать было и вовсе бессмысленно. Летавец хотел уйти сразу, как всё закончилось, но Хутха наотрез отказался отпускать с ним дочь, и Патрикей решил остаться, чтобы присмотреть за ней.

Вскоре, как и ожидал Егор, появился Пётр Иванович. Он сразу же затребовал от Егора подробный отчёт о том, что тут произошло. Довольно быстро вокруг них собралась немалая публика. Пётр Иванович попытался разогнать любопытствующих, но особого успеха не добился, и смирился.

— Хорошо, ты Летавец, — сказал он наконец, когда Егор и Хутха закончили свой рассказ, — почему ты в это влез?

— Защитить дочь, — просто ответил Патрикей.

Пётр Иванович выглядел так, будто голова от сегодняшних происшествий у него шла кругом. Он пытался что-то сказать Патрикею, но слова не шли, и он оставил попытки, и обратился к Хутхе.

— Что это за камень? — сказал он, показывая самоцвет, который сейчас сложили в деревянную шкатулку. — И почему его нельзя трогать?

— Я не знаю, что это за камень, но в нём слишком много силы. Настолько много, что слабого человека он убьёт, а достаточно сильного лишит рассудка. Не рекомендую проверять.

— Поверю на слово, — Пётр Иванович захлопнул шкатулку. — Откуда он?

— Думаю, что из другого мира. По крайней мере других идей у меня нет.

— Я тоже так думаю, — встрял Егор, — мне кажется, что это камень насылал видения, о которых я рассказал.

Пётр Иванович тяжело вздохнул, помолчал и пошёл к выходу.

— Постой, — сказал ему в спину Патрикей, — что с моей дочерью?

— Мне тоже интересно узнать, — услышал Егор знакомый голос от входа в палатку. Там, опираясь на трость с костяным набалдашником, стоял Кащей. — Я её видел мельком, пока шёл сюда и, если кому-то интересно моё мнение, она не человек. Требую отдать её под мою опеку.

— Она и не дух, — коротко ответил Хутха.

— Такое решение может принять только Сева́йр, — явно нервничая возразил Пётр Иванович.

— Пришёл разобраться со своими делами.

Пригнувшись, чтобы не задеть полог, Кащей вошёл в палатку.

— И в первую очередь наказать одну зазнавшуюся змею, — сказал он, глядя на Патрикея. Внезапно он повернул голову к Хутхе: — Но не тут, не тут. Патрикей пойдёт со мной, и его дочь тоже.

— Нет, — возразил Хутха. — Патрикей пусть уходит, но Оксана останется. Она не принадлежит ни людям, ни духам. Либо принадлежит сразу и тем, и другим, но человеческого в ней осталось больше. У тебя меньше прав на неё. Люди возьмут её под свою опеку.

— Я не могу согласиться на это.

— У тебя нет выбора, — жёстко ответил Хутха, и тут же добавил мягче, — конечно, ты тоже имеешь право на общение с ней. Как и Патрикей.

— Ты делаешь мне одолжение? — с угрозой спросил Кащей.

— Я делаю тебе компромисс.

Какое-то время Кащей молчал, сверля Хутху глазами, но в конце концов ответил:

— Хорошо. Пусть будет так. Но мы это ещё обсудим. И с тобой, — сказал он Хутхе, — и со стариком Севайром, — добавил, глядя на Петра Ивановича, затем развернулся и, сказав Патрикею следовать за ним, вышел из палатки.

— Кто же ты такой? — спросил Пётр Иванович у Хутхи, когда Кащей ушёл.

— Старый ворон, — ответил Хутха, — очень старый.

Начало истории

Звон будильника показался Егору звоном разбивающегося стекла. Он едва разлепил веки и наощупь выключил звук, руками надавил на глаза и с тихим стоном сел на кровати. Ещё минута ему понадобилась, чтобы заставить себя встать и медленно, пошатываясь, пойти в ванную. Голову будто сдавило тисками. Полчаса спустя, быстро сходив в душ и наскоро позавтракав, он вышел из дома. Прогноз обещал, что на улице будет около нуля, но отвратительный ветер, казалось, продувал насквозь саму душу. Егор плотнее запахнул воротник осенней куртки и пошёл к метро. По пути он зашёл в кофейню, надеясь, что хоть кофе его согреет, а когда вышел, Хутха уже куда-то улетел.

— Куда он опять свинтил? — зло пробормотал Егор, и продолжил путь.

Кофе ни капли не помог. Всё так же слипались веки, всё так же едва волочились ноги, всё так же мучил пронизывающий ветер.

Скучающий на входе в парк колдун задал Егору несколько вопросов и пропустил внутрь. Парк казался на удивление спокойным, будто затаился. Егор доложил Антону, что вышел на патрулирование, получил свой маршрут и отправился бродить по парку. В голову, соревнуясь друг с другом, настырно лезли мысли о вчерашнем происшествии и о битве с сытыгахом. Поначалу Егор отгонял их как мог, но вскоре сдался и погрузился в размышления.

«Кто же такой Хутха?». Ещё вчера Егор задался этим вопросом, но подумать над ним у него не оказалось ни времени ни сил. Зато сегодня времени хоть отбавляй. Он попытался вызвать в памяти день, когда встретился с Хутхой впервые.

Был конец июня. Полтора месяца тому назад Егору исполнилось восемнадцать. Уже неделю стояла жара. Ни единое облачно не смело покушаться на безграничную лазурь неба. Егор только-только отстрадался с ЕГЭ и с утра сбежал на озеро. Как сейчас он помнил этот вид: и сверху, и снизу небо, а между ними тонкая неровная полоска гор. Домой он в тот день вернулся, когда горизонт стал алеть. Уставший, голоднющий, но счастливый. Баб Нюра поймала его у входа в дом, и сразу повела к обрядовому кругу. Ничего особенного он из себя не представлял: несколько установленных кругом камней и бетонных обломков с неприметными символами. Обычный человек и внимания не придал бы.

Баба Нюра велела Егору встать в середину, а сама обошла кругом и выложила реликвии: кусочек хрусталя, старую ониксовую брошь, маленькую косточку — бабушка всегда говорила, что это крестцовая кость лисы — полую загнутую костяную иглу — клык гадюки. После она подошла к Егору и, со словами: «Отпрыск сей ныне наследует роду», — вложила ему в руку старый, череп ворона. «Приди на родную кровь», — тихо добавила она и маленьким ножиком порезала Егору ладонь. Сделав это, она тут же выскочила из круга, как из огня, и шепнула:

— Капни кровь на череп.

Егор сделал как велела бабушка. Кровь окрасила кость в красный, потекла к клюву и в глазницы, оставляя алые разводы, а затем, неожиданно, без остатка впиталась в кость.

— Приняли, — облегчённо выдохнула баба Нюра.

Егор стал озирался, ожидая, что вот-вот поднимется ураганный ветер, разверзнутся небеса, но ничего такого не происходило. Шли минуты, баба Нюра всё больше нервничала.

— Кажется, ничего не произойдёт, — пожал плечами Егор и собрался пойти прочь, но бабушка страшно на него зашипела:

— Не смей! Жди!

Егор послушался и остался на месте. Прошло ещё несколько секунд, когда из черепа медленно и лениво, как мёд, полилась тьма. Она расползалась по земле вокруг. Череп взмыл, покрылся чёрным и ниспадающая из него тьма расползлась в воздухе, образуя плащ, который всё рос и рос, закрывая от Егора весь мир. Он успел увидеть, как баба Нюра рухнула на колени прежде, чем тьма закрыла от Егора и её.

Егор почувствовал, будто все чувства притупились. Тьма обволакивала мягкой шалью, уютным покрывалом, принуждала довериться ей. А потом во тьме появился силуэт. Мужчина с вороньей головой и руками, покрытыми перьями, внимательно смотрел на Егора жёлтыми глазами. Бесконечно долго существо изучало Егора, а затем раскрыло клюв и прокаркало единственное слово:

— Он.

После этого клубящаяся вокруг тьма вцепилась в Егора, и дальше он уже ничего не помнил. Баба Нора говорила, что когда мгла рассеялась, Егор лежал в обрядовом круге без чувств, а рядом сидел Хутха, тогда ещё в облике ворона.

Егор вынырнул из воспоминания, осмотрелся, но не заметил ничего необычного. Тогда мыслями он вернулся ко второму беспокоящему его вопросу: что же случилось в бою с сытыгахом? Егор знал, что воспоминание существует, но добраться до него никак не получалось. Стоило лишь попытаться его вызвать, как Егору становилось плохо, по хребту выступал холодный пот, а зрение и слуг подводили. Раньше Егор всегда отступался, но в этот раз твёрдо решил докопаться до этих воспоминаний.

Он начал издалека: вспомнил, как они с Хутхой осматривали жертв сытыгаха, затем то, как сытыгах напал на Егора. День охоты. Егор вышел из метро и нашёл последнюю жертву. Взял след. Тупиковый проулок, и сам враг. Егор помнит, как его едва не проткнули сотканные их мрака лезвия, а дальше провал. А в провале холодный, липкий бесформенный ужас. Егор попытался коснуться этого воспоминания, и его замутило, зрение заволокло серой пеленой. Чтобы не упасть, он остановился и, жадно хватая ртом воздух, опёрся на растущую у дороги липу. Собравшись с силами, он вновь подступился к злосчастному воспоминанию и окунулся в него с разбега. Дыхание перехватило, голову сдавило тисками, а сразу следом на Егора навалился всепоглощающий ужас. Он не понимал, кто он, не понимал, где он. Мир сжался до бесконечного ничто, и сам он был частью этого ничто: никем и ничем. Это не было похоже на смерть, но казалось чем-то худшим.

— … очнись! Егор! Егор, очнись!

Мир ходил ходуном. Егор чувствовал тело. Он вспомнил своё имя. Перед ним стоял мужчина, и тряс его, крепко ухватив за плечи. Тут Егор понял, что он вопит во всё горло. Медленно, будто кто-то неторопливо убавлял громкость, Егор прекратил. Закрыл рот. Постепенно он узнал человека, перед собой — Антон Горецкий. Он отпустил плечи Егора и спросил:

— Что стряслось?

— Плохое. Воспоминание, — ответил Егор, помедлив. Слова выходили с трудом.

— Это из-за воспоминания? — опешил Антон, — Я на твои вопли от самой палатки прибежал! А где, кстати, твоя птица?

— И сам хотел бы знать, — пробормотал Егор.

—Ладно, идём. Обедать давно пора, часа три как.

Только сейчас Егор заметил, что уже смеркается. Принуждая себя двигаться, он побрёл следом.

В палатке на Егора, подрагивающего от холода и усталости, навалилось тепло. Он рухнул на стул, и, облокотившись о собственные колени, несколько минут совершенно не двигался. Вчерашняя усталость наложилась на сегодняшнюю и теперь Егору казалось, что он стал тряпичным, абсолютно бессильным. Казалось, кто-то скребком вычистил его голову от мыслей.

Из транса его вывел голос Антона. Он предлагал Егору термокружку, над которой клубился пар.

— Спасибо, — пробормотал Егор, заставив себя протянуть руку и взять кружку.

Напиток пах терпко. Трудно было предположить, какие травы использовал Антон. Егор осторожно отпил. Вкус под стать запаху: терпкий, с горчинкой, чуть сладковатый. С глотком по телу, начиная с груди, расплескалось тепло.

— Что это? — спросил Егор.

— Зелье, — с ухмылкой ответил Антон, — ты пей, пей. Поможет силы восстановить.

Егор послушно сделал ещё глоток.

— А грач этот кто вообще? — спросил Антон, тыкая пальцем в экран смартфона.

— Дух. Какой-то мой дальний предок.

— Ты, получается, подчинил дух предка? — присвистнул Антон.

— Подчинил, как же…

— Ты ему подчиняешься что-ли?

— Это сложно объяснить, — медленно сказал Егор. — Наши души связано. Что-то вроде симбиоза, наверно…

Снаружи послышалось хлопанье крыльев. Порыв ветра распахнул полог палатки, и влетел Хутха. Он сел не плечо Егору и, уловив запах из кружки, сказал одобрительно:

— Хорошее снадобье, — и тут же спросил: — Что с тобой стряслось?

— Ничего, — ответил Егор, — просто устал.

— Ты это, иди, наверно, домой. Отдохни. Мне не надо, чтобы ты завтра такой же измученный был.

— Со мной всё в порядке, — сказал Егор, поднимаясь. Снадобье на самом деле прибавляло сил.

— На одном отваре долго не продержишься. Если не дашь себе отдых, потом только хуже будет. Всё, иди домой. Будешь упираться, могу и приказать.

— Ладно, ладно, убедил, — улыбнулся Егор и пошёл к выходу из палатки. — Спасибо, — добавил он.

— Ага, — ответил Антон, — давай до завтра.

Перед сном Егор хотел вплести ещё нить в клинок души, но Хутха его остановил.

— Антон был прав, — сказал он, — тебе лучше отдохнуть. Если будешь напрягаться, снадобье во вред пойдёт, — когда Хутха убедился, что Егор внял его совету, он добавил: — расскажи, что с тобой сегодня стряслось.

— Пытался избавиться от яда, который ты мне оставил, — ответил Егор горько, — не получилось, правда.

Он выключил свет и лёг спать, демонстрируя, что не собирается продолжать этот разговор.

Продолжение истории

Начало истории

Когда Егор вышел из палатки, уже стемнело, а Хутха дожидался его снаружи. Дел больше не было, и они отправились домой. По пути к метро Хутха внезапно отлетел в сторону и сел на вывеску с надписью «На другой стороне» и припиской рядом «Ресторан» и каркнул:

— Подойди.

Нехотя Егор подошёл.

— Нам надо сюда зайти, — сказал грач.

Егору почему-то совсем не хотелось внутрь.

— Зачем?

— Нас пригласили. И будет не вежливо отказываться.

— Нас? — удивился Егор, — мне никакого приглашения не приходило.

— Да, нас, — надавил Хутха, — заходи давай.

Егор открыл дверь и вошёл. Одновременно с ним внутрь влетел и Хутха.

Стоило Егору переступить порог, как он ощутил, словно на плечи ему положили незримую ношу.

Ресторан был оформлен в старинном стиле. Бревенчатые стены, бревенчатые же колоны с искусной резьбой, и резные косяки у дверей. По правую руку расположился гардероб, в котором работала невысокая девушка с острыми чертами лица, тонким длинным носом и заплетёнными в две косы каштановыми волосами. Егор отдал девушке куртку и пошёл вперёд, к повороту налево, который вывел Егора в большую двухэтажную залу, причём второй этаж нависал над первым только наполовину, как балкон. В самом конце зала, напротив входа, Егор разглядел бар, сработанный из причудливо изгибающейся целиковой доски. Столы все были массивные, деревянные. Вместо стульев — скамьи со спинками, вместо ножек которым служили пеньки. Не верилось, что такое заведение умещалось на первом этаже панельки.

Из ниоткуда появился молодой человек с глазами разного цвета: карим и серым, и сказал:

— Вас ожидают на втором этаже. Я провожу, — и двинулся к лестнице.

Ошарашенный Егор пошёл следом. Балясины тоже оказались с резьбой, причём каждая изображала какой-то сюжет. Егор успел разглядеть скачущего на волке юношу в богатом кафтане с высоким воротом; поющую птицу с женским лицом; жабу со стрелой во рту; Прекрасную девушку, у которой из рукава кафтана вылетают лебеди. С каждой преодолённой ступенью невидимая ноша на плечах Егора становилась тяжелее. Когда он ступил на второй этаж, ему казалось, будто кто-то водрузил ему на плечи мешок с песком.

На втором этаже, сидело нескольких посетителей. В дальнем конце, в углу, в мягком кресле, устроился крупный мужчина, лысый, с могучими усами. На столе перед ним стояла большая лохань с варениками и плошка со сметаной. С другом углу тихо переговаривались два удивительно высоких и худощавых человека. Один повернулся, взглянув на него, и Егору показалось, что-то странное, звериное, в лице этого посетителя.

— За мной, — сказал проводник зазевавшемуся Егору, и он, отвлёкшись от разглядывания посетителей, поспешил следом.

Они подошли к самому дальнему от лестницы столу у перилл. За ним идеально ровно сидел высокий, через чур худой человек. Он был одет в тщательно выглаженный дымчато-серый костюм-тройку с чёрным галстуком на ослепительно белой рубашке. К скамье рядом с ним была прислонена трость из воронёной стали с костяным набалдашником, а на столе лежала только большая книга в чёрном кожаном переплёте.

При взгляде на этого человека у Егора по хребту пробежали мурашки.

— У мальчишки неплохое чутьё, — промолвил мужчина. Голос у него оказался низкий, глубокий и завораживающий.

— Иначе я б его не выбрал, — ответил Хутха.

— Само собой, — сказал мужчина и указал рукой на скамью напротив себя, — прошу.

Егор, вздрогнул, словно приходя в себя, и сел на самый край. Хутха же удобно устроился на спинке, прямо напротив мужчины.

— Зачем звал?

— Поприветствовать, — делано улыбнулся мужчина.

— Ближе к делу, — ответил Хутха, — рассказывай, что хотел.

— Остеречь тебя хотел. Чуть больше двух месяцев тому назад кто-то перебаламутил всю округу, явившись во плоти. Ведь понимаешь, о ком толкую?

— Что значит во плоти? — спросил Егор, не удержавшись.

— Учителя своего спроси, — резко ответил мужчина, и на краткий миг Егору показалось, будто тот изменился. На Егора строго взирал древний старец. Он выглядел как мумия: иссохший, с пергаментной серой кожей. При этом его окружала аура величия. Его глаза пылали бледным пламенем, а голову его венчала тонкозубая, из призрачной кости, корона. Миг, и всё вернулось как было, но за этот миг на лбу у Егора выступил пот. Мужчина тем временем повернулся к Хутхе, и продолжил: — Мне бы очень не хотелось, чтобы это повторилось. Ты ведь меня понимаешь?

— Ты мне угрожаешь?

В ответ на это собеседник поднял в примирительном жесте руку, бледную, худую, с длинным тонкими пальцами.

— Я не ищу битвы. Лишь желаю, чтобы на моей вотчине было спокойно.

— Тогда мог бы сам успокоить сытыгаха, объявившегося в округе. Он, небось, тоже переполох поднял.

— К сожалению, не мог. Появились неотложные дела. К слову, я благодарен за то, что ты избавил меня от его присутствия.

— Тогда какие претензии?

— Никаких. Только небольшая просьба, — он навис над столом и с нажимом сказал: — не делай так больше. Мне бы не хотелось ссориться.

— Я тебя услышал.

После этих слов собеседник сдержанно улыбнулся и едва заметно кивнул, взглянув куда-то в сторону. Рядом тут же возникла девушка, точь-в-точь как та, что была в гардеробе. Только у этой в волосах были зелёные пряди.

— Что-то приготовить? — спросила она бойко.

— Мне — нет, но, вероятно, мои гости захотят что-то заказать. Не стесняйтесь, я угощаю, — закончил он, улыбнувшись Егору и Хутхе.

— Не смей, — тихо каркнул Егору Хутха, не сводя глаз с собеседника, — тебе тут есть нельзя.

— Почему? — удивился Егор.

— Разуй глаза, бестолочь!

Егор обвёл взглядом ресторан и понял, что вокруг нет ни единого человека. Официантка оказалась шишигой, с бледно-зелёной кожей, длинным острым носом и острыми когтями. Внизу, за барной стойкой стоял бес, похожий на человека, но покрытый бурой шерстью, а крупному мужчине в углу зала вареники сами в рот запрыгивали. Причём сперва они сами себя макали в сметану, а затем влетали в рот.

— Что это за место? — тихо спросил Егор.

— Лучшая корчма Москвы, — ответил их собеседник. — Хотя нынче такие места ресторанами именуют.

Судя по тону ответа, напряжение спало.

— И ты тут хозяин? — спросил Хутха.

— А кто ж ещё?

— А он смотритель? — Хутха, кивнул на беса за стойкой.

— Да. Думаю, люди именовали бы его «корчмовой» или «ресторанник», если б всё ещё общались с нами, но те времена давно минули.

— А кто ты? — тихо спросил Егор.

— Если ты до сих пор не понял, то и не заслуживаешь ответа, — резко ответил хозяин ресторана, — спроси потом у своего наставника.

— Идём, — каркнул Хутха, — нам тут делать больше нечего.

С трудом Егор встал и поплелся к лестнице. Когда он опустил ногу на первую ступеньку, их собеседник неожиданно спросил у Хутхи:

— Как твои поиски? Успехи есть?

— Откуда ты… — удивился Хутха.

— Я тоже кое-кого поспрашивал. Уже после тебя.

— Никак, — признался Хутха.

— Если что-то узнаю, дам тебе знать. Поверь, мне совсем не нравится мысль о том, что силой твоей завладеет кто-то, кого я не знаю хотя бы пару сотен лет. Да сберегут тебя боги, Старый Ворон.

— Боги мертвы, — мрачно отозвался Хутха.

— Знаю, — ответил хозяин ресторана, — но хочется верить…

— Идём, — сказал Хутха Егору, немного помедлив.

Только на улице с Егора спала невидимая ноша. Он хотел-было ещё раз взглянуть на вывеску, но она пропала. Позади была ничем не примечательная стена панельной многоэтажки.

— Кто это был? — спросил он Хутху.

— Ты на самом деле не понял?

Егор мотнул головой.

— Может когда-нибудь боги благословят тебя мозгами, — проворчал Хутха.

— Боги мертвы, ты сам сказал.

— Сказал. Но хочется верить… — пробормотал Хутха и ненадолго замолчал, но вскоре продолжил: — Сегодня ты повстречался с Кощеем. Запомни этот день как следует и надейся, что повторится это не скоро.

— А что он имел в виду, когда говорил о том, что ты явился во плоти во время боя с сытыгахом?

— Это… — Хутха стушевался

— Там что-то произошло. Что-то, чего я не знаю, — Егор попытался вспомнить, что же тогда случилось, но нашёл липкий ужас и тьму. У него закружилась голова, и он упал бы, если бы не опёрся о растущий рядом тополь.

— Расскажи, что произошло тогда, в бою с сытыгахом, — потребовал Егор.

Хутха тяжело вздохнул и ответил:

— Я вселился в твоё тело.

— Что?! Как… — Егор не мог найти слов, — Значит это ты отправил меня… туда? Я думал, что сошёл с ума!

— Иначе ты погиб бы. Ты не был готов к битве с сытыгахом. Слишком молодой, слишком неопытный, слишком…

— Слабый? — едко спросил Егор.

— …добрый, — закончил Хутха. — Сытыгах пришёл тебя убить, но ты не был готов убить его.

— И что, теперь каждый раз, когда мне будет “грозить опасность”, ты будешь захватывать моё тело?

— Нет. Это слишком тяжёлое испытание. Я не посмею больше.

— А если я снова окажусь слишком слаб?

— Ты не слаб. И никогда не был. Думаешь я избрал бы тебя, если бы ты был слаб? Если бы я считал, что ты не сумеешь вынести эту ношу? Нет, Егор, ты не слаб, но ни один птенец не умеет летать сразу как родился.

Какое-то время Хутха молчал, будто выдохся, но некоторое время спустя продолжил:

— Я сожалею о том, что сделал, но больше я никогда не займу твоё тело. Обещаю тебе.

Не отвечая, Егор пошёл к метро. Говорить с Хутхой не хотелось, на душе было скверно. Всё осточертело: противный зимний дождь, уродский лёд под лужами, невыносима давящая с неба хмарь и унылая, серая, грязная зимняя Москва. А больше всего осточертел этот грач. Странный, сварливый, раздражающий, древний и непонятный. И от этого страшный. Егор внезапно осознал, что знает о своём спутнике до ужаса мало.

У входа в метро из мрачных мыслей Егора вырвал телефонный звонок. Пётр Иванович. Ещё и ему что-то надо…

— Ты сейчас где находишься? — услышал он, приняв звонок.

— У входа в «Новогиреево».

— Сейчас пришлю машину. Хочу с вами переговорить с глазу на глаз.

— Понял, — устало ответил Егор, — мне у метро ждать?

— Да. Минут через десять за тобой подъедут, — ответил Пётр Иванович и завершил звонок.

Когда Егор добрался до кабинета Петра Ивановича, вечер уже перетекал в ночь. Казалось бы, ехать всего ничего, но московские пробки оказываются препятствием даже для колдунов. Раздражение схлынуло, и остались только грусть и усталость, которые, казалось, питали друг друга. Блуждание по сугробам, общение с лешим и Кощеем отняло у Егора неожиданно много сил как физических, так и душевных.

Кабинет Петра Ивановича условно делился на две половины: слева от себя вошедший видел рабочую зону с небольшой картотекой, шкафами и добротным дубовым столом, стоявшим прямо перед одним из двух окон. Справа, в самом углу, рядом со вторым окном, росла декоративная пальмочка высотой с человеческий рост, рядом с ней, у стены, стоял потрёпанный кожаный диван, перед которым расположился журнальный столик с застаревшими следами от кофе и чая. Все знали, что Пётр Иванович частенько засиживался на работе допоздна и ночевал прямо на этом диване.

— Я скучаю по временам, когда мне не надо было договариваться со всеми этими крючкотворами и крохоборами в дорогих костюмах, — принялся жаловаться Пётр Иванович вместо приветствия. — Я им говорю: «Будут человеческие жертвы», а им знаешь, что интересно? Как долго они в простое, видишь ли, будут! Сколько денег потеряют. Я им про жизни, а они мне про деньги. И в последнее время так всё чаще. Да нет, всегда так в последнее время. Не знаю, Егор, может раньше люди были иные, а может я был раньше иной и не замечал этого… Но очень я скучаю по временам, когда этим всем занимался кто-то другой, — он сокрушённо покачал головой, поднял взгляд на Егора и добавил: — Спасибо, что приехали.

Будто Егор мог не приехать.

— Садись, отдохни, — он махнул рукой в сторону дивана, — знаю, у тебя день тоже не был простым, — сказав это, он уткнулся взглядом в какой-то документ, лежавший на столе.

Егор опустился в обнявший его диван, и сразу как-то обмяк, растёкся. Голова потяжелела, а веки стали закрываться сами собой.

— Я вас для чего попросил приехать-то, — донёсся до Егора голос Петра Ивановича, — расскажите ка мне подробно, как обстоят дела в парке и ваши мысли по этому поводу.

Усилием воли Егор заставил веки открыться, сел прямее, чтобы меньше хотелось спать, и начал рассказ с того, как пришёл в парк и заметил, что что-то не так. Вместе с Хутхой они рассказали о встрече с лешим и девочкой-двоедушницей.

— В первую очередь, откуда, чёрт возьми, в небольшом парке взялся леший? Ты говоришь, он умеет путать тропы? — сказал Пётр Иванович, когда Егор и Хутха закончили рассказ.

— Мне показалось, будто в какой-то момент я очутился не в парке, а в древнем лесу.

— Вот! Ещё и с пространством умеет играть. Откуда он такой взялся то?

— Что-то в парке увеличивает количество… энергии. Думаю, леший родился как раз из этой энергии, — сказал Хутха.

— Надо как можно скорее найти источник этой энергии. А то, боюсь, мы получим ораву диких духов в густонаселённом районе. И что ещё за двоедушница? Они в городах давным-давно не появлялись.

— Не думаю, что она знает, в чём причина странностей, — сказал Егор.

— Я тоже, но двоедушницу нельзя оставлять без внимания. Нужно узнать, где она живёт, и откуда появилась. К тому же леший её, почему-то, охраняет.

— Может получится собрать информацию со школ в округе? — предположил Егор.

— Надо попробовать. Но на это понадобится время, — с сомнением сказал Пётр Иванович и замолчал, а после недолгого размышления продолжил: — Сделаем так. Вы с завтрашнего дня будете патрулировать парк. Главная задача — найти источник энергии. Если встретите диких духов… уничтожить.

Он снова сделал небольшую паузу, после которой сказал:

— На этом, пожалуй, всё. Идите домой, отдыхать.

Егор встал с нагретого дивана, вздрогнул от неожиданно вцепившегося в него холода и направился к двери, но на полпути остановился и спросил:

— Почему вы хотели пообщаться со мной с глазу на глаз? Почему я вообще в личном подчинении, а не в оперативной группе?

— Я уж думал, что тебе не интересно или и так всё понимаешь, — улыбнулся Пётр Иванович. — Ты мог заметить в наших рядах много колдунов разного пошиба, но вот шаманы — люди редкие. На всю Москву вас, кажется, трое, и, будь уверен, работы хватает у всех. Твои таланты слишком ценны, чтобы хоронить из в оперативном отделе.

— Тогда, может, поднимете мне зарплату?

Пётр Иванович улыбнулся и махнул рукой:

— Иди отдыхай. Думаю, ближайшие дни будут не простыми. Всё, давай-давай.

— Ну, попробовать стоило, — вяло усмехнулся Егор, выходя из кабинета.

До дома Егор добрался, едва держась на ногах, но всё же перед сном он заставил себя, как и каждый вечер прежде, покинуть тело и вплести ещё одну нить в «клинок души».

Хутха рассказал о «пурт’амевад» — клинке души — через несколько дней после битвы с сытыгахом. По его словам, это самое надёжное оружие шамана, но его нужно плести из нитей, сотканных из собственной души. Пурт’амевад не обычное оружие, а часть души владельца. Он не имеет постоянной формы, и только владелец решает, как «клинок» будет выглядеть.

Прежде чем лечь спать, Егор сел на пол, опершись спиной на кровать, и покинул тело. Он коснулся своей души, и с ужасной болью за пальцем потянулась тонкая, как паутина, нить. Казалось, что Егору в спину медленно вгоняют раскалённый гвоздь. Сердце бешено билось. После битвы с сытыгахом, покидая тело, Егор всё ещё отлично его ощущал. Наконец, нить отделилась от души и плавной волной затрепетала на эфемерном ветру. Медленно, Егор поднёс нить к правой ладони, на тыльной стороне которой появился тонкий, длинной в полторы ладони, луч света в форме лезвия. Когда Егор смотрел на него, ему всегда вспоминались зилоты протоссов. Нить притянулась к клинку и впиталась в него без остатка. Закончив, Егор вернулся в мокрое от пота тело. Извлечение нити с каждым разом было всё тяжелее. Может стоит сделать перерыв? Остаток сил ушёл на то, чтобы взобраться на кровать, и, как только его голова коснулась подушки, он провалился в беспамятство: на сны не осталось сил.

Продолжение истории

Предисловие автора

Два месяца я мучил этот рассказ (или он мучил меня, это как посмотреть), и решил, что пора-таки выложить. Прямо так как есть, хоть он до сих пор кажется мне не готовым. Но есть чувство, что либо я выложу его сейчас, либо так никогда и не доведу до того состояния, что буду считать его доделанным.

Хочу поблагодарить 26 человек, которые подписались на меня и, надеюсь, ждут продолжения моих историй. Осознание того, что моё творчество хоть кому-то нужно даёт силы писать, дописывать и мотивацию к тому, чтобы становиться лучше.

Приятного чтения!

***

Егор отхлебнул кофе и посмотрел на мужчину, который сидел за столиком по соседству. На его ботинке виднелся полупрозрачный бурый силуэт — бесёнок — который игрался со шнурками. Пару недель назад Егор начал замечать тени существ мира ду́хов, даже не выходя из тела. Оказалось, что они живут в домах, на улицах, на набережных, в переходах метро, в кафе и магазинах, да и много где ещё… Словом, всюду. Ху́тха сказал, что это от того, что связь Егора с миром духов окрепла.

Бесёнок на ботинке мужчины тем временем развязал шнурки и теперь, копошился, запутывая их в хитроумные узлы.

Мужчина допил свой кофе и собрался уходить. Поднимаясь, он заметил запутанные шнурки, чертыхнулся, и принялся развязывать накрученные бесёнком узлы, а виновник бардака спрятался за ногой и, казалось, смотрел прямиком на Егора.

Зазвонил телефон. На экране появилась надпись «Пётр Иванович. Шеф».

— Слушаю.

— Егор, привет. Ещё не в офисе?

— Нет.

— Хорошо. Заскочи, в Кусковский парк. Я ведь правильно помню, что тебе по пути?

— Да. А что там?

— Подозрительно много сообщений об активности. Надо б проверить.

— Понял, уже выхожу.

— Ты ещё дома, что-ли?!

— Нет, я, — Егор замялся, — кофе выпить зашёл.

— Ну-ка живо работать!

— Есть!

Егор завершил звонок, в два глотка допил оставшийся кофе и вышел на улицу. Несмотря на то, что уже была середина января, с самого утра шёл дождь. Холодные капли уныло шлёпали по остаткам грязных сугробов, а на дне луж спрятался коварный лёд.

Хутха куда-то запропастился. Когда Егор зашёл в кафе, грач остался ждать его снаружи, но, видимо, улетел по каким-то своим делам. В последнее время он часто где-то пропадал, а на все расспросы отвечал, мол и у него могут быть свои дела.

Придя в парк, Егор сразу почувствовал себя, что называется, «не в своей тарелке». Как будто бы сейчас ему здесь не место.

Чем глубже он уходил в парк, тем плотнее смыкалась вокруг зима. Если по всей Москве шёл дождь, сугробы наполовину растаяли, а на тротуарах были лужи, лёд и снежная каша, то тут, напротив, шёл редкий снежок, под деревьями расстелилось белое одеяло, присыпанное кое-где иголками, а дороги были покрыты притоптанным снегом.

Людей в парке было не особо много, лишь изредка навстречу попадалась гуляющая парочка или одинокий посетитель. Но Егора всё больше беспокоили силуэты, время от времени мелькавшие на самой границе зрения. Несколько раз он поворачивался, пытаясь их рассмотреть, но те всякий раз сразу пропадали.

Раздалось хлопанье крыльев. Плечом Егор ощутил знакомую тяжесть.

— Ты где пропадал?

— Дела, — ответил Хутха просто.

— Ты себе ворону нашёл, что-ли? — спросил Егор, и тут же ощутил звонкий подзатыльник. Он и не знал, что крылом можно так огреть.

— Ты б делом занялся лучше, — прокаркал Хутха. — Должен же хотя бы немного почуять, что тут не так что-то.

— Я и почуял, — ответил Егор с обидой, — только не пойму, что именно.

— Я пока тоже не пойму, — признался Хутха. — Пойдём дальше. Может разберёмся.

Чем дольше они бродили по парку, тем сильнее убеждались в том, что в тут опасно. Подо льдом в прудах что-то металось, будто готовое в любой момент вырваться и сцапать проходящего мимо посетителя, на краю зрения появлялось всё больше призрачных фигур и, казалось, даже слепленные давеча снеговики копили жизнь и готовы были вот-вот сойти со своих мест.

— Тут как-то слишком много… души. Настолько много, что из неё рождаются новые духи. Совсем юные. Они ещё не понимают, что они такое, и пробуют мир на прочность, — задумчиво сказал Хутха, и добавил: — Егор, звони Петру. Парк нужно закрыть. Людям здесь опасно.

Не мешкая, Егор достал телефон.

— Ты в парке? — спросил Пётр Иванович вместо приветствия.

— Да.

— Как обстановка?

— Тревожная. Хутха говорит, что парк лучше закрыть, не то могут появиться жертвы.

Пётр Иванович некоторое время молчал, затем ответил:

— Хорошо. Оставайся на месте, наблюдай за ситуацией. Если что-то случится, сразу оповещай. Я договорюсь о том, чтобы парк закрыли на какое-то время. И ещё вышлю тебе кого-нибудь в помощь.

— Хорошо.

— Всё, до связи, — сказал Пётр Иванович и сбросил вызов.

Егор свернул в сторону от приусадебного пруда и направился в дикую часть парка. Чем дальше он шёл, тем суровее становилась зима, гуще снегопад и выше сугробы.

Неожиданно, совсем рядом из-за дерева выскочила пламенно-рыжая лисица. Она в упор взглянула на Егора медными глазами, визгливо гавкнула и скрылась за деревьями, не оставив после себя ни следа.

Егор тут же кинулся вдогонку по протоптанной рядом тропе. Хутха, не удержавшись на плече, вспорхнул и каркнул:

— Куда?!

Лисица огненными сполохами мелькала между деревьями, но каждый раз, когда Егор добирался до места, будто растворялась в воздухе и появлялась вновь, но уже в десятке метров от Егора. Он не заметил, как тропа кончилась, и он оказался по колено в снегу. Не заметил, как совсем пропал городской шум, который пусть и становится тише, но никогда не смолкает полностью, когда гуляешь по Кусково. Егор опомнился только когда лес вокруг начал угрожающе трещать, а вдалеке послышался глухой рык. Его обступили деревья такие могучие и древние, что казалось, будто Егор угодил в самую чащу дремучего леса, под сводами которого давно не бывало солнечного луча. Снега тут оказалось намного меньше, и идти стало легче.

Лисий хвост пламенел за деревом впереди, и Егор бросился туда, но почти сразу рыжий огонёк хвоста пропал, будто кто-то задул свечу. Когда Егор дошёл до дерева, там уже никого не было. Ни следа. Он услышал, как на ветку дуба прямо над ним прилетел Хутха, и принялся озираться вокруг.

— Прибежал прямиком в ловушку, дубина, — пенял Хутха.

— Я подумал, что лиса как-то связана со странностями парка, — принялся оправдываться Егор, — это ж явно дух.

— Тут ты прав, связана.

В этот момент из-за деревьев неподалёку, вышла девочка, лет четырнадцати. Она зевала и потирала глаза, будто только что проснулась. Она была без шапки, в куртке, которая явно ей велика, джинсах и поношенных кроссовках. Русые волосы её доходили почти до пояса.

— Всё интереснее и интереснее, — тихо проговорил Хутха.

— Ты потерялась? — спросил Егор, собираясь подойти ближе, но Хутха предостерёг его:

— Стой.

В этот самый миг ель, под которой стояла девочка, ожила. Её ветви удлинились и стали больше напоминать лапы или, даже, руки. Существо резко согнулось, и, взметнув фонтан снега вперемешку с комьями мёрзлой земли, ударило ветвями о землю между Егором и девочкой. Присмотревшись, Егор разглядел в кроне нечто, отдалённо напоминавшее уродливое, непропорциональное человеческое лицо.

— Тут не должно быть лешего, — сказал Хутха удивлённо, — лес слишком мал.

Леший молчал.

— Мы не причиним вам зла, — добавил Егор.

Егору показалось, что на уродливом лице он заметил сомнение.

— Ты видишь меня, — прокаркал Хутха, — если бы мы были врагами, ты уже погиб бы.

— Нет, — ответил, наконец, леший. Гулким, протяжным голосом, в котором слышались шелест листвы и треск ветвей. — Ты старый. И могучий. Из далёких мест. Но и я не слаб.

Он говорил медленно, будто вспоминая слова, и совсем простыми фразами.

— Кто эта девочка? — спросил Егор.

— Ей нужна помощь.

— Ты защищаешь её потому что ей нужна помощь?

— Да. Она потерялась.

— Конечно, — ответил Хутха, который сел на лиственницу, поближе к лешему, — она же двоедушница.

— Помогите ему! — неожиданно выкрикнула девчонка.

— А что с ним случилось? — удивился Егор.

— Он дичает, — ответил Хутха. Слышишь, как разговаривает? Как будто ему приходится вспоминать, как это вообще делать.

— И что будет, когда он одичает?

— Его придётся убить. Или он начнёт убивать людей в парке.

— Вы поможете?

Леший водил глазами от Егора к девочке, потом к Хутхе и снова к Егору. Было видно, что он едва поспевает за разговором.

— Постараемся, — ответил Егор. — А ты кто такая? И как сдружилась с лешим?

— Оксана, — ответила девочка. Я тут не далеко живу. У Новогиреево. И часто прихожу сюда. Ли́се тут нравится.

— Ли́ся — это твоя вторая душа? — спросил Хутха.

— Наверно… — неуверенно ответила Оксана, — она живёт вместе со мной. Тут, — девочка ткнула пальцем себе в грудь.

— А кто твои родители? — спросил Хутха.

— Мама Лена. Я с ней живу. А папу я не знаю.

— Понятно. Мы тебе обязательно поможем, — сказал Егор, и обратился к лешему: — Как думаешь, от чего ты теряешь рассудок?

Некоторое время монстр стоял, недвижимо, будто не слышал вопроса. Затем вздрогнул, сбрасывая оцепенение, и ответил:

— Нет.

— И на что ты рассчитывал, — пробормотал Хутха и добавил: — как давно начались изменения?

— Не знаю.

Хутха перелетел на плечо лешему и принялся клевать его в голову, приговаривая:

— Бесполезное полено! Ты хоть что-нибудь знаешь?!

— Эй, ворона, не обижай лешего! — возмутилась Оксана.

— Он грач, — машинально поправил её Егор.

Леший принялся неуклюже отмахиваться, и Хутха перелетел на соседнюю сосну.

— Пойдём. Тут мы больше ничего толкового не узнаем.

— А нас леший отпустит? — с сомнением спросил Егор.

— А куда он денется? Так ведь, деревяха?

— Ступайте, — ответил леший.

Егор с Хутхой на плече побрёл обратно по своим же следам. Постепенно деревья стали тоньше, ниже, моложе. Посветлело, послышался шум автомобилей. Зазвонил телефон. Номер не определён.

— Алло.

— Да неужели! Ты же Егор?

— Да.

— Я Антон. Меня отправили тебе в подмогу. Ты где?

— В парке.

— Правда, что-ли? — съязвил Антон. — Я вот, представь себе, тоже! Где тебя искать то?

— Я… — Егор осмотрелся. Вокруг только деревья и снег. — Трудно сказать. Можешь мне скинуть геометку? Я подойду.

— Окей. Только не тормози. Задолбался я уже тебя по всему парку искать.

— Да, да, конечно.

Егор завершил звонок. Вскоре в «Telegram» пришло сообщение от пользователя «gorec». Геометка показывала на место рядом с усадебным прудом. Егор сверился со своим местоположением на карте: идти минут пять. Совсем недавно парк казался Егору намного больше.

Антон дожидался Егора на небольшой поляне неподалёку слева от приусадебного пруда. Там же оказалась большая серо-зелёная палатка, из которой выглядывала чёрная печная труба. Горецкий, казалось, не чувствует холода, он был без шапки, в серой толстовке с капюшоном и не застёгнутой тонкой ветровке.

Стоило выйти из леса, как Хутха, сказав, что хочет ещё раз осмотреть парк, улетел.

— Ты что, за кроликом в нору убежал? — спросил Антон, когда Егор подошёл.

— Да нет, — опешил Егор.

— Расслабься, я пошутил, — улыбнулся Антон, и пошёл к палатке. — Ты с этим вороном прям как настоящий сказочный колдун с фамильяром!

— Не люблю сказки.

— А чего так?

— Да волшебство сказочное как-то не по мне.

— Странно слышать такое от колдуна, — сказал Антон, входя в палатку. Егор последовал за ним.

Внутри стояло два стола: письменный и обеденный, несколько раскладных стульев, буржуйка, в которой горел огонь и трубу от которой Егор видел снаружи, небольшая газовая плита на две конфорки и баллон с пропаном рядом с обеденным столом.

— А что тебе нравится? — спросил Антон, когда за Егором опустилась тяжёлая материя «двери».

— Фантастика, космос.

— Например?

— «Звёздные войны», — принялся вспоминать Егор, — «Пятый элемент», «Старкрафт»…

— Так Звёздные войны — то же фэнтези, только в космосе, — усмехнулся Антон.

— Чего это фэнтези?

— Ну сам подумай! Сила — та же магия, её никак научно не объяснишь!

— Так медихлорианы…

— Чушь дебильная, — отмахнулся Антон, — Призраки силы тоже в медихлорианах хранятся?

На это ответить было нечего. Антон подошёл к плите, включил газ и пальцем поджёг конфорку.

— Ты это как…?

— Волшебство, — ухмыльнулся Антон, взял старенький железный чайник и поставил на огонь. — А «Властелин колец» ты не смотрел?

— Нет, — признался Егор, — как-то не довелось…

— Зря. Посмотри, уверен, тебе понравится. Только книгу не читай.

— Чего это? Думаешь, не осилю?

— Ну ты ж волшебство не любишь, а там оно в каждой строчке, — усмехнулся Антон. — Ладно, садись, расскажу тебе, что мы все тут будем делать, и какая у тебя роль.

Антон рассказал, что СКоР организовал патрулирование парка и выставил на всех входах оперативников, что бы те не пускали в парк гражданских и следили, чтобы из парка не выбралась какая-нибудь нечисть. От Егора ожидают, что он найдёт источник странностей и доложит начальству, которое уже будет решать, что с этим делать.

Продолжение истории

1. Таверна «Танцующий Джек». Скромное заведение. Управляющий был потомком знатного рода, но отказался от старых обычаев. Он раздал долги отца и отремонтировал родовое поместье в стиле барокко, превратив усадьбу в величественный отель. Слухи о том, что сам хозяин — вампир и живет на чердаке, совершенно не соответствуют действительности (хотя могут быть правдой по желанию Мастера).
2. Трактир «Зяблик». Комфортный отдых за небольшую цену. Зяблик больше известен как притон преступного мира, чем как гостиница. Это безопасная зона, где главы противоборствующих криминальных кланов встречаются для переговоров, не опасаясь предательства. Номера просты и невзыскательны, но в них поселят любого, кто хоть немного связан с криминалом — даже бездомного.
3. Повозка. Лизардфолк Рэклай едет в самой большой повозке, которую вы когда-либо видели, запряженной двумя гигантскими кабанами. За несколько монет Реклай позволит любому прохожему запрыгнуть внутрь и отдохнуть. В этой гостинице на колесах целых два этажа, но нет комнат - только потертые гамаки под потолком и соломенные матрасы на полу.
4. Плавучий дом. Услуги для бедных. Халфлинг Пэтти управляет длинным плавучим домом и всегда бросит якорь, чтобы позволить нуждающимся в ночлеге остаться на ночь за небольшую плату. Прожившая тяжелую жизнь хозяйка даст приют любому — будь то утопающий в реке бедолага или выкинутый из дома нищий.
5. Уззавонские шпили. Место для аристократов. Леди Уззавон разделяет неприязнь своих сестер-дроу к обитателям поверхности, но находит их деньги весьма привлекательными. Таким образом, она воспользовалась возможностью, когда землетрясение раскололо землю,образовав глубокое ущелье. Леди Уззавон построила возле него высокую башню с роскошными комнатами для сдачи в аренду.
6. Отель «Длинный мост». Скромный отдых. Длинный мост пересекает широкую реку на границах двух королевств. В отель, который подвешен под мостом на паутине прочных тросов, можно попасть на пароме по реке или по лестнице с моста наверху. Наемные инженеры ежедневно выбираются, чтобы проверить качество тросов, но в ветреные дни и ночи опоры сильно раскачиваются и, иногда, рвутся.
7. Бродячий ночлег. Комфортное жилье и хорошая еда. Колоссальное каменное колесо, лениво катится по болотам и холмам. Оно остановится для нуждающегося путешественника. Бросьте несколько монет в специальную выемку возле многочисленных дверей, и любая дверь откроется в маленькую комнату — еда и питье внутри появляются с помощью воздушных каналов доставки. Всё устроено так, чтобы комнаты оставались в одном положении, не вращаясь вместе с колесом. Ауза Фалстор — владелец, которого никто из посетителей не видел. Он когда-то был злым чародеем, но был изгнан еще большим злом и решил сменить род занятий.
8. Трактир «Трезвый матрос». Богатый отдых. Этим многоэтажным заведением в порту управляет гномья семья Герхель. У этого места репутация оплота насилия — по слухам, каждый месяц в течение многих лет происходило по крайней мере одно убийство в главном вестибюле с богатым ковром посредине. Призрак капитана Инеторна, упавшего здесь с балкона восьмого этажа, следит за тем, чтобы эта традиция сохранялась до тех пор, пока отель существует.
9. Логово. Комфортный отдых. Эта каменная нора когда-то была логовом дракона, затем, после его смерти, была очищена, обставлена и оборудована комнатами, арендуемыми по разумным ценам. Лучше не говорить здесь слишком громко, так как даже слегка повышенный голос эхом разносится от одного конца пещеры к другому.
10. Гостиница «Снежная Сова». Гостиница, расположенная на склоне холодной, обдуваемой ветром горы, представляет собой наполовину отель, наполовину комплекс выживания, где останавливаются те, кто преодолевает горные перевалы (чтобы попасть из одной страны в другую). Это сооружение содержит волшебные источники пресной воды и стеклянные сады с овощами. Для связи с остальным миром здесь используют ручных почтовых сов, живущих под крышей.
11. Гостиница «Голубой Гигант». Дорогой, но не особо качественный отдых. Гостиница не стоит своей цены. Завтрак часто подают слишком поздно, простыни смятые или влажные, окна оставлены открытыми, везде сквозняки. Волшебник Радол поспорил, что сможет сотворить целую таверну и персонал из воздуха, но не все детали смог учесть. Здание герметично закрыто от постороннего света, коридоры освещены волшебными свечами синего, пурпурного и зеленого цветов — они часто гаснут из-за ветра, гуляющего по коридорам.
12. Гостиница «Желание». Дорогое место. Зайдя в гостиницу, клиенты внезапно обнаружат, что они уже освежились, отдохнули и больше не голодны, а волшебник-хрономант Каннхас просит их заплатить за оказанные услуги. У некоторых эффекты хрономагии могут вызвать легкую тошноту.

Комикс на русском можно читать тут