Однажды я понял, что иногда слишком громко думаю.
Мы сидели в кофейне на Малой Садовой. Было солнечное июльское утро. Туристы толпились у фонтана с гранитным шаром. Прохожие спешили по своим делам.Последние пару дней Лида стала часто хмуриться. Она надолго замолкала и о чем-то напряженно размышляла. Но когда я пытался спросить все ли в порядке, она рассеянно отвечала: «Да, да все хорошо».
Вот и сейчас она о чем-то глубоко думала. Будто собиралась с духом сделать какой-то серьезный шаг.
- Может еще чаю? – Спросила она, оторвавшись на секунду от раздумий.
- Спасибо, - Мягко отказался я. – Думаю, третьей чашки было вполне достаточно.
Я взял ее за руку.
- Лида, - Осторожно начал я. – О чем ты хочешь со мной поговорить?
- Так заметно, да? – Как мне показалось, с некоторым облегчением усмехнулась она.
– Ладно слушай. Я долго тянула с этим разговором. В основном потому, что последние два месяца были очень хорошими и мне не хотелось все портить… Дело в том… В общем, у меня плохие новости.
Мой пульс немного замедлился. А затем меня со скоростью и тактом пулеметной очереди посетили три мысли.
Первая была проста и незатейлива: «Ой». Вторая была наполнена паникой, смятением и чувством вины: «И как же это я так оплошал?».
Третья мысль была несколько неожиданной для меня самого: «Если будет мальчик – назовем Игнатом».
Видимо все это отразилось на моем лице. Лида с тревогой смотрела в мои глаза.
- Эй, да успокойся ты. Я не беременна. Родители берут меня с собой на юг. Меня не будет две недели.
Я выдохнул.
- Так это и есть плохие новости? Я-то думал…
- Ну да. – Ответила Лида. А потом возмущенно добавила:
- И что это за имечко такое вообще – «Игнат»?!