- У нас как-то мало застольных историй, - пожаловался я родителям во время семейных посиделок. - Рассказали бы что-нибудь про моё детство, да про свою молодость.


Родители обменялись улыбками.

- Помню, тебе ещё года четыре было, - с ностальчической теплотой в голосе начал папа, - приходим мы с твоей мамой из магазина в нашу комнату. В общежитии тогда жили. В тесноте.

- Да, - добавила мама, - я ещё пакет у двери ставлю, смотрю, а ты рядом с диваном прямо на полу сидишь. И что-то странное в этом. Присматриваюсь: а у тебя в одной руке кусок черного хлеба, а в другой железный совок, в который я обычно с пола всё сметала...

- И ты этим совком, - радостно добавил мой отец, - отбиваешься от здоровенной крысы. Она шасть к твоему хлебу, а ты фигак её по морде! Шасть - фигак! Шасть - фигак!

- И тут я кричу: "Эй!"...

- Крыса сразу в дырку в стене убежала. Её как пылесосом всосало. - Уточнил папа.

- Кричу: "Эй! Ты где хлеб взял?!". - Продолжила мама. - В доме ни хлеба, ни еды два дня не было, а ребёнок откуда-то горбушку чёрного достал и сидит жует.

- А ты мелкий, деловой такой, - умилился папа, - совок откладываешь и показываешь на щель под диваном. "А у меня тут", - говоришь:" хлебушек припрятан". Я заглядываю под диван: а там кусочками полбуханки заныкано...


Тут папа с мамой влюблённо переглянулись и улыбнулись так, будто им снова сделалось по двадцать лет.

- Или вот ещё история, - оживился папа, - это уже пару лет спустя было, когда мы в однушку переехали. По соседству ещё жил дядя Вадик. Помнишь дядю Вадика? Он в запой ушёл и у него случилась белочка...


И тут я понял, что семейных историй на сегодня достаточно.