1989 год. Москва. Армия.

Майская полночь. Пьянящий запах свежей листвы. Мы молоды; впереди – огромная, волнующая, исполненная непостижимых возможностей жизнь.

Хочется домой, хочется свободы, хочется девчонок, хочется перевернуть весь этот мир вверх ногами - ну, не знаю я, как передать это удивительное ощущение… 

Не спится. И, потихоньку, два старших призыва подтягиваются в умывальник – к большому распахнутому окну, за которым теплится майская ночь, воля, дурманящий запах тополиных почек, огромная загадочная Москва…

Как-то сами-собой глохнут пустые разговоры; парни молча курят и передают по кругу бутылку «Сибирской«.  Странное, волнующее и почти болезненное чувство какого-то полного взаимопонимания и единения с текущим моментом бытия.

И вдруг, один из воинов, глотнув из бутылки и закусив кусочком чёрного хлеба, упёртого из столовки, тихонько начинает вещать:

Выхожу один я на дорогу
Даль светла, кремнистый путь блестит.
Ночь темна, пустыня внемлет Богу,
И звезда с звездою говорит…

Воин произносит слова почти безо всякого выражения. Но магия момента настолько сильна, что все вокруг замирают, и даже бутылка «Сибирской» стопорится в руке обалдевшего бойца. И все слушают, замерев в каком-то непонятном очаровании…

…Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея,
Про любовь мне сладкий голос пел,
Надо мной чтоб вечно зеленея
Темный дуб склонялся и шумел.

Декламатор заканчивает. Какое-то время в умывальнике стоит тишина. Отчетливо слышно, как тарахтит по Москве-реке буксир.

- Бля, молодец! Аж мурашки… Сам сочинил?

- Ты дурак? Это ж Лермонтов!

- Ох ты, сука, как здорово! А давай ещё чего-нибудь - так хорошо пошло!

И оно пошло – хорошо, как холодная водка в молодые лужёные глотки…

…Я мало жил, и жил в плену.
Таких две жизни за одну,
Но только полную тревог,
Я променял бы, если б мог…

В какой-то момент в умывальник заглянул дежурный по части – дневальный тупо уснул на посту и прозевал визит проверяющего. Майор тихонько постоял у открытой двери умывальника, изумлённо слушая -

… Мело весь месяц в феврале,
И то и дело
Свеча горела на столе,
Свеча горела…

- и ушёл, не сказав ни слова…

Думаете – сказки? Нет, оно и вправду так было… В те далёкие и странные времена.

Эх, я уже немолод.  Я много чего в жизни повидал. Но эти литературные чтения в умывальнике войсковой части тёплой майской ночью мне не забыть никогда…

Читали каждый чего мог. Кто – дурацкие, но совершенно очаровательные дворовые песенки. Кто – Цоя. Кто - Летова. И просто разговаривали – на таком сверхъестественном уровне откровенности и взаимопонимания, которого мне никогда в жизни больше не доводилось увидеть…

Что это такое было? Я не знаю…

Разошлись уже за несколько минут до подъёма, и никогда больше не упоминали об этом странном событии…

Но, когда мне становится совсем хреново, я вспоминаю ту удивительную майскую ночь – и это воспоминание возвращает мне веру в людей.