Каждый вечер Никанор Степанович подолгу принимал ванну.

Никанор Степанович, пенсионер, низенького роста, всю жизнь проработал инженером, а на пенсии вдруг начал писать картины. Для себя, потому что особого таланта к живописи у него не было. Так он считал, не зная, что думают другие, потому что картины свои никому не показывал.

Жизнь Никанора Степановича была довольно скучной, ничего особенного в ней не происходило. Женился он рано, развёлся, когда его сыновья были уже взрослыми, и с этого времени жил один, дети о нём практически забыли.

И работа в прошлом была у него так себе, отнимала много времени, а потому лишь на пенсии, когда появилось, наконец, время, он понял, что хочет рисовать. Его руки в один из серых октябрьских дней словно сами потянулись к кисти. Он стал рисовать свою мечту – море. Однако море он видел только в кино и на фотографиях, поэтому картины получались «мёртвыми». А море – оно ведь живое. И так хотелось Никанору нарисовать живое море. Так хотелось.

Он знал: увидь он море хоть раз, хоть одним глазком, хоть на одну секунду вживую, не на картинке, удалось бы ему передать эту красоту на холсте, а так...

Но как попасть на море? Если уж в то время, когда он работал, не получилось скопить денег на поездку, то уж теперь, в старости, и говорить нечего.

Поэтому Никанор заменял море долгими приёмами ванны. Он любил воду, очень любил.

И часто, принимая ванну, он представлял, что это не ванна, а море. Он закрывал глаза и ощущал мягкую воду. И казалось Никанору тогда, будто он лежит не в ванной, а на морских волнах. И волны эти нежно качают его и тихо-тихо шепчут: «Мы любим тебя. И любим также сильно, как и ты нас. А может, даже и сильнее...».

И чем больше он принимал ванну, тем больше ему казалось, что он на самом деле плывёт в море, а не в ванной.

И вот в один из дней, как обычно, лёжа в воде, Никанор почувствовал нечто особенное. Его глаза были закрыты. Ему не казалось, он не представлял, он чувствовал... чувствовал море. С закрытыми глазами он чувствовал, как море покачивает его на своих волнах.

И боялся Никанор разрушить это счастье, но всё же открыл глаза.

А перед ним – море!

Он увидел море.

Он увидел вокруг себя не ванну, а настоящее море. Он видел морские волны вокруг себя, а на дне – песок и ракушки! Ракушки!

Сердце Никанора забилось очень сильно. Он вновь закрыл глаза, чтоб полностью отдаться во власть моря. И так лежал он с закрытыми глазами на волнах моря, что нежно качали его, и слушал их шёпот.

А когда вышел Никанор из моря и взглянул на ванну, то снова увидел обычную ванну, и не было на дне её никаких ракушек.

И всё же он видел. Он видел сегодня эту магию моря.

И он был счастлив.

А потому, придя в комнату, он тут же взялся за кисть и написал в этот день потрясающую картину – такие у него раньше не получались.

«Вот оно море, настоящее... Я его увидел». – шептал Никанор, задыхаясь от волнения.

А ночью ему первый раз приснилось море. Настоящее.

И проснулся Никанор со слезами на глазах и побежал в морскую ванну....

Целую неделю Никанор был счастлив. Теперь он каждый день видел море. Теперь он мог его видеть. Нужно было только прийти в ванну, лечь с закрытыми глазами, почувствовать море и..., открыв глаза, увидеть его. А потом можно было вновь закрыть глаза и лежать так, чувствуя, что море вокруг тебя, чувствуя, как море качает тебя на своих волнах, чувствуя, как ты плывёшь, плывёшь...

Целую неделю он чувствовал море, видел море, плавал в море, а после писал картины.

Нет, Никанор не сошёл с ума.

Разумом он понимал, что никакого моря в его ванной не образовалось, это просто его фантазия так разыгралась. Его ванна такая же, как и всегда, совершенно обычная, и всё вокруг иллюзия, галлюцинация, но эта галлюцинация помогает ему создавать картины.

С тех пор как он начал видеть эту галлюцинацию, он стал счастливым.

С тех пор как он начал чувствовать и видеть море, он стал счастливым.

Но... злому року было угодно вмешаться в это счастье.

Однажды раздался звонок в дверь, который разрушил всё.

Никанор как раз только что поплавал в море. Услышав звонок, он подошёл к двери. Открыл дверь. И встретился взглядом с разъярённой молодой женщиной.

– Послушайте, я всё понимаю, я уважаю ваш возраст, но... я больше не могу это терпеть! – сказала она, сердито глядя на Никанора. – Вы уже целую неделю меня заливаете!

– Простите, что я делаю?

– Вы меня заливаете! Я живу под вами, этажом ниже.

– Я... я... простите, я больше не буду... – сказал Никанор.

– Вы уж постарайтесь, пожалуйста. – сказала женщина и ушла.

Никанор решил сдержать своё обещание. И сдерживал его... целых два дня.

А потом его ноги сами понесли его в ванну, а руки сами открыли кран...

История повторилась.

Он снова чувствовал море.

Он снова видел море.

Он снова плавал в море.

А после он снова нарисовал море.

А вечером... снова пришла соседка.

– Вы же обещали мне, что исправите проблему! – с возмущением сказала она. – Неужели так сложно...

– Простите, я не сдержался... Я не смог противиться зову моря...

– Зову... чего?!

– Понимаете, в моей ванной море, я плаваю там, а потом пишу картины...

– Какой-то сумасшедший старик. – тихо сказала соседка, но Никанор всё же услышал.

Однако он не обиделся.

Счастливые не обижаются.

А соседка продолжила, обращаясь к Никанору:

– Я не знаю, что там с вашей головой, но мне всё-таки хотелось бы ещё раз вас попросить – прекратите нас заливать, иначе придётся разговаривать по-другому.

– Хорошо, мадам. – грустно сказал Никанор.

Мадам фыркнула и ушла.

На следующий день Никанор зашёл в ванную комнату, постоял пару минут, шепнул: «Спасибо за счастливые дни, Море», – и вышел.

В этот день он смотрел телевизор и не писал картин.

Но ванна теперь была для него наркотиком. Через два дня он снова не выдержал, сорвался...

И вечером Никанор уже ждал визита и, когда она подошла к двери, он раскрыл её, прежде чем она успела нажать на звонок.

Он протянул ей конверт.

– Возьмите мою пенсию. Это плата за то, что я вас заливаю.

– Вы издеваетесь?! – спросила она.

– Нет... как я могу, я всего лишь несчастный, одинокий старик, который ни разу не был на море и оттого любит принимать ванну, потому что она представляется ему морем... Потому что... Простите, мадам, вам это не интересно. Простите меня и возьмите деньги...

Мадам фыркнула и, не взяв денег, ушла.

– Я не буду больше вас заливать! – крикнул ей вслед Никанор.

Следующие два дня всё было спокойно. Никанор не принимал в эти дни ванну. А на третий день утром, когда он лежал в постели, несчастный и бледный, раздался звонок в дверь.

«Что же вы, мадам, я ведь вас больше не заливаю...» – подумал Никанор, поднимаясь с постели.

Однако это была не мадам. Это был мальчик.

– Вам письмо. – сказал он, подавая конверт.

На конверте был номер его квартиры, и больше ничего. Ни обратного адреса, ни имени отправителя. Дома Никанор осторожно раскрыл конверт и увидел записку и билет. Билет на море.

В записке было написано мелким, красивым почерком: «Примите этот билет и отправляйтесь на море. Я его дарю вам, чтобы вы больше не заливали квартиру моей сестры. Сама я была здесь лишь в гостях и уезжаю сегодня утром домой, в другой город.

Письмо вам передаст ученик моей сестры, она ничего не знает об этом письме, так что не вздумайте ей его возвращать!

Езжайте на море и не стоит благодарности. Вообще я редко кому помогаю, но вам почему-то захотела помочь.

Счастливого пути!»

Прочитав письмо, Никанор аккуратно сложил его в конверт и вытер слёзы.

На билете было его имя, его паспортные данные. Откуда она всё узнала – загадка.

«Она не человек, она – фея». – подумал Никанор.

А уже на следующий день он летел на море.

В сумке у него лежал паспорт, билет, белые листы, краски и пустая бутылка.

***

Это была самая счастливая неделя в жизни Никанора. Он увидел море. И теперь это уже была не галлюцинация.

А доказательство тому – бутылка, в которую он набрал немного морской воды.

Вернувшись домой, Никанор поставил бутылку с водой на полочку в ванной и, полюбовавшись на своё сокровище, тихонько вышел, прикрыв дверь.

Затем Никанор достал картины, написанные в поездке. Две из них, особенно красивые, он повесил на стену.

И лишь после этого Никанор позволил себе прилечь на диван и отдохнуть после поездки.

Никанор быстро уснул.

И во сне он услышал плеск моря. А потом во сне он пошёл в ванну, где слушал море в бутылке. А может и не во сне, а наяву. Кто теперь разберёт, как всё там было.

Да и нужно ли в этом разбираться. Думаю, нет. Важно лишь то, что мечта – исполнилась!

И часто по вечерам, счастливо улыбаясь, он шептал: «Спасибо, мадам».

Он так и не узнал её имени. Но ему очень хотелось её отблагодарить.

А потому недели через три он написал её портрет и назвал его коротко: «Фея».

Этот портрет получился прекрасным и Никанор попросил своего старого знакомого, владельца музея, взять картину на выставку.

Картина была включена в выставку неизвестных художников.

Целую неделю в музей приходили люди и смотрели на картины, среди которых была и «Фея».

«Она красивая». – говорили люди, глядя на картину.

Все думали, что художник назвал эту девушку Феей именно за её красоту.

И только мы знаем, что своё имя она получила совсем по другой причине.